Я Витьку терпеть не могу не только потому, что он засоряет мой мобильный идиотскими сообщениями, донжуанство я бы еще могла ему простить, тем более что от подруги он отстал и ко мне не рисковал цепляться, но Витька был мерзавцем и ничуть этого не стыдился. Даже хвастался. И при встрече с ним я с трудом сдерживалась, чтобы не наговорить ему гадостей. То, что он решил обыграть ситуацию появления «шутника» с пользой для газеты, ничуть меня не удивило.
– Скотина, – сквозь зубы пробормотала я. – А ты дура.
– По-своему он прав, – пожала Юлька плечами. – Можно сказать, это сенсация.
– А о тебе он подумал? Вместо того чтобы поднимать тираж своей газетки дешевыми сенсациями, лучше бы…
– Да угомонись ты, – вздохнула Юлька, а я поморщилась.
– Когда ты с ним разговаривала?
– Вчера. Сначала он решил, что я заливаю. Потом обрадовался.
– А в милицию он не предложил обратиться?
– Так не с чем идти в милицию, – развела руками Юлька. – Нужны доказательства. Наш «шутник» обещал их представить, будем ждать.
– Чего?
– Я думаю, труп, – облизнув губы, молвила Юлька. – По крайней мере, Витька очень на это рассчитывает.
– Чей труп? – поперхнулась я.
– Думаю, для Витьки это не принципиально. Но если тип на кладбище сказал «он будет убивать», значит, по законам жанра, труп должен появиться.
– То, что Витька подлец, мне давно известно, но ты… как ты…
– А что, собственно, я сделала? Написала правду?
– Да? А никому из вас не пришло в голову, что трупом может стать сотрудник газеты? – рявкнула я.
– Ты меня имеешь в виду? Спасибо, что высказалась так деликатно. Витьке пришло. Сегодня. Не думаю, что мой труп его особенно опечалит, но, чего доброго, отвечать ему придется. И он потащил меня в милицию.
– Правильно, – кивнула я, выжидающе глядя на Юльку и не торопясь вздыхать с облегчением. – И что?
– Написали заявление. У нас его приняли и обещали разобраться.
– Ну… хорошо, – нерешительно сказала я.
– Чего хорошего, Лизка? После этой статьи менты уверились: нам нужна сенсация. Они, пока заявление принимали, совершенно откровенно потешались. Спрашивали, когда следует ждать третью серию и сколько их всего будет. Это было глупо, – серьезно добавила она. – Мы добились прямо противоположного эффекта. И, очень может быть, здорово напакостили человеку.
– Какому? – не поняла я. Юлька кивнула на свой мобильный.
– Нашему таинственному незнакомцу. Ты же видела, что он написал. Витька руки потирает и ждет продолжения. А мне, знаешь ли, как-то не по себе, вроде бы я человека подставила.
– Перестань. Он знал, кому звонил, в смысле, он знал, что звонит журналистке.
– Ага. А чего хорошего от нас ждать? – хмыкнула подруга.
– Возможно, он как раз рассчитывал, что ты об этом напишешь.
– Верится с трудом. Особенно после его сообщения.
Я видела, что Юлька здорово расстроена, она боялась за неизвестного, славшего ей эти эсэмэски, вместо того чтобы бояться за себя. Стоп. Чего бояться? Никакого общества нет и быть не может, мы имеем дело с психом… вот именно, с психом. И что он предпримет теперь, остается лишь гадать. Я бы многое отдала за возможность убедиться, что все происходящее чья-то глупая шутка, но чем дальше, тем меньше в это верится.
Молчаливые и совершенно несчастные, мы сели ужинать.
На следующее утро я отвезла Юльку в редакцию и отправилась на работу. Утро было солнечным, о плохом думать не хотелось, и я поспешила погрузиться в привычную суету, как будто желая отгородиться от неприятностей, уйти от решения проблем, понимая, что это неправильно, но так было проще. И хоть сама себе напоминала страуса, однако понятия не имела, как эти проблемы решить.
Ко мне в кабинет заглянул Вадим, в то утро на нем был светлый костюм, и я неожиданно для себя подумала: «Он очень интересный мужчина», а потом испугалась, с какой такой стати меня начали посещать подобные мысли, точнее, почему это вдруг я стала придавать им значение? В общем, похоже, что все в моей жизни складывается неправильно. Вадим широко улыбнулся и спросил, звонила ли я старухе. Тут мне сделалось стыдно, потому что об Аделаиде я попросту забыла. Я пообещала позвонить немедленно, он ушел, а я набрала номер ее домашнего телефона.
– Лизонька, – обрадовалась Аделаида. – Как хорошо, что ты позвонила. Я уже начала думать, не обидела ли тебя чем ненароком?
– Что вы, конечно, нет. Просто дел очень много…
– Да-да. Это я, бездельница, всем надоедаю.
– Ничего подобного.
– Ладно, ладно, я знаю, ты добрая девушка и правду не скажешь. – Это замечание прозвучало довольно
