Если хочешь, обратись к нему, и он разузнает всю мою подноготную, тем более что это совсем не трудно. Правда, мне бы не хотелось, чтобы ты это делала. Насколько я успел разобраться в твоих нравственных ценностях, недоверие означает отсутствие любви. Поэтому я буду очень рад, если ты поверишь мне на слово.
– Конечно, я верю. Но мне совсем не нравится твоя работа, это опасно и…
– Вот видишь, я был прав, – усмехнулся Дима. – На самом деле ничего опасного нет. Та же работа следователя: бегаю, встречаюсь с разными людьми, еще чаще вожусь с бумажками. Иногда откровенная скука: один компаньон втихую тырит деньги у другого. В тот раз просто все неудачно сложилось. Да и я, если честно, сам виноват: проявил легкомыслие, теперь, наученный горьким опытом, я стал очень осторожен. От сомнительных дел и вовсе отказываюсь. Плачу налоги, в общем, все как у всех.
– Ты сказал, что не бедный. За просто так большие деньги платить никто не будет, – нахмурилась я. Теперь мне стало даже хуже: я узнала про реальную угрозу его жизни.
– Не за просто так, а за профессионально выполненную работу. Оттого мои услуги стоят дорого.
– Мне не нравится твоя работа, мне она совсем не нравится… да я теперь не усну спокойно. Почему бы тебе в твоей фирме не заняться чем-то другим, как все нормальные юристы?
– Я подумаю над этим, – согласился он подозрительно легко. – Если замуж за меня выйдешь. Отцы семейств не болтаются по командировкам, а скучают в своих офисах и ровно в шесть торопятся домой. Так ты выйдешь за меня замуж?
– Я подумаю, – серьезно ответила я.
– Подумай, – так же серьезно сказал он. – Двух минут тебе хватит?
Мы дружно рассмеялись.
– А с Вадимом тебе все равно придется проститься, так же как со своей работой здесь. У вас симпатичный город, но жить мы будем в другом месте. У меня прекрасный дом, тебе понравится. Работать ты можешь у меня, к примеру секретарем. Главное, будешь весь день на глазах, хотя я против того, чтобы замужние женщины работали.
– Подожди, ты что-то говорил про командировки. А здесь ты…
– Да, милая.
– И не было никакой бабушки с наследством?
– Прости, что пришлось придумать всю эту чушь. Я жил в гостинице. Дело, которое меня сюда привело, я благополучно завершил и здесь обретаюсь по одной причине. Отгадай, как зовут эту самую причину?
– Так и быть, пойду в секретари, – кивнула я. – Это я буду за тобой приглядывать, а вовсе не ты за мной. – Я потянулась к нему и повисла у него на шее. – Димочка, как я рада, что все так просто разрешилось. А я-то весь день мучилась, места себе не находила. Вот идиотка.
– У меня к тебе большая просьба: впредь не мучайся, а просто скажи, в чем дело.
На следующий день я поехала на работу, пообещав Диме вернуться к обеду. Не выдержала и позвонила Ромке, но вовсе не за тем, чтобы проверить слова Димы, этого у меня и в мыслях не было, я надеялась узнать, действительно ли неизвестная девушка в морге – Лена Саблина. Несколько раз я набирала номер и вешала трубку, боясь услышать, что так оно и есть. Наконец собралась с силами.
– Лиза, я сейчас занят, поговорим позже, – сказал Ромка, а я заторопилась:
– Рома, я только хотела узнать…
– Мертвая девушка – Елена Саблина, – поспешно ответил он.
Сердце у меня ухнуло вниз, я не могла вымолвить ни слова, Ромка собрался повесить трубку, и я выпалила:
– Рома, нам надо поговорить. Это очень важно. Я боюсь, что будут еще жертвы. Убийство связано с каким-то обрядом, ты слышишь? Тот человек говорил о четырех стихиях, первую девушку нашли в воде, у нее вырезали почки, а почки относятся к водной стихии.
– Лиза, я все выслушаю, только позднее, – заторопился он.
– У следующей жертвы, скорее всего, вырежут сердце, – не помня себя, закричала я.
– Что? – резко спросил он.
– Это если вторая стихия – огонь, – уже тише добавила я. Минуту он размышлял, потом я поняла, что он с кем-то советуется, прикрыв рукой трубку.
– Вот что, ты можешь сейчас ко мне на работу приехать? Знаешь, где это?
– Нет.
– Тогда запиши адрес. На входе назовешь свою фамилию. Тебя проводят ко мне.
Я выскочила из кабинета, крикнув Ольге:
– Меня до обеда не будет.
Наверное, в тот день я представляла для граждан угрозу на дорогах, водители встречных машин смотрели осуждающе, а один покрутил пальцем у виска. Доехала я в рекордные сроки, вбежала в здание и была остановлена бдительной охраной. От волнения я едва не забыла собственную фамилию.
– Третий этаж, – сказал мне мужчина. – Триста пятнадцатый кабинет. Поднимайтесь на лифте. Вот сюда, пожалуйста.
Я вошла в лифт и попробовала отдышаться. Потом вспомнила, что не позвонила Юльке, потянулась за телефоном, но лифт как раз остановился на третьем этаже, и звонок пришлось отложить.
В кабинете Ромка оказался не один, возле стола, за которым он сидел и просматривал какие-то бумаги,
