– В квартиру я войду, – заверил он. – Это не проблема. Что тебе привезти?
Тут я затосковала: как объяснить – что? То есть в каких выражениях? Мы едва знакомы, а человек будет рыться в моем белье.
– Сейчас еще довольно рано, – пролепетала я. – На улице почти никого. Может, ты дашь мне что- нибудь из своих вещей и поедем вместе? Если честно, оставаться одной не хочется.
Миша выдал мне шорты и футболку, которая вполне могла сойти за платье, если бы плечи не свисали к локтям, с шортами тоже были проблемы, я рассердилась и даже топнула ногой. Ничего из Мишиной обуви мне подойти не могло, и я осталась босой.
Тут в комнате появился сам хозяин, он успел побриться, переодеться и выглядел так, что у меня засосало под ложечкой. Посмотрел на меня, поначалу улыбнулся, а потом стал смеяться. Это показалось обидным, и я нахмурилась.
– Сколько тебе лет? – спросил он, когда ему надоело смеяться.
Я хотела соврать, но вовремя опомнилась: скорее всего мой возраст ему известен, к тому же врать некрасиво, и я сказала правду. Миша вроде бы удивился.
– Надо же, а выглядишь выпускницей детского сада, – хохотнул он.
– Грех смеяться над женщиной, когда она и так чувствует себя бесконечно несчастной… – заметила я.
Миша подошел, обнял меня, после чего минут пять мы увлеченно целовались. Руки его оказались под футболкой, а я забеспокоилась: хоть и был он самым настоящим блондином, но это вовсе не означало, что… в общем, надо выметаться отсюда.
– Едем, – прошептала я, – пока народ не высыпал на улицы.
Я осталась в машине, а Миша поднялся в квартиру, пообещав, что откроет замок. Вернулся он через пару минут.
– Открыл? – удивилась я.
– Дверь не заперта…
«Вот свиньи, – разозлилась я на ночных гостей. – У меня ж там деньги… а вдруг они их свистнули?» Мысли эти я вслух не высказала, но в квартиру заспешила. Воспользовавшись тем, что мне надо переодеться, отправила Мишу в кухню, а сама пошарила за ковром, извлекла кошелек и заглянула в него. Порадовалась на свои денежки и назад спрятала. После чего надела нежно-салатовое платье, которое шло мне необыкновенно, и расчесалась. Пока я занималась всем этим, думала о ночных гостях, в связи с чем у меня возникла масса вопросов, но они мгновенно вылетели из головы, как только я оказалась в кухне, потому что Миша, сидя на подоконнике, сказал, глядя на меня:
– Ты очень красивая.
Я страшно обрадовалась и спросила:
– Правда? – хотя сама прекрасно знала, что правда, поскольку минуту назад смотрела на себя в зеркало.
– Правда, – кивнул он и вроде бы загрустил или задумался.
Я подошла поближе, поправила волосы и решила разговор на тему моей красоты не продолжать. Я где- то слышала, что скромность украшает женщину.
– Как ты думаешь, почему они отпустили меня? – спросила я, нахмурившись.
Миша усмехнулся:
– Ты рассказала им о покушении на твою жизнь?
– Рассказала.
– Значит, будут приглядывать за тобой, надеясь через тебя выйти на Сережиных убийц. Слышала об охоте с подсадной уткой?
– Утка – это я? – Быть какой-то там уткой мне совершенно не хотелось, но, судя по всему, поинтересоваться моим мнением никто не удосужился.
– Боюсь, что ты. И меня это очень беспокоит. – Миша спрыгнул с подоконника, обнял меня и погладил по плечу. – Мы должны быть очень осторожными. Кто-то увел у этих типов деньги, судя по всему, большие…
– Алмазы, – уточнила я.
– Что? – не понял Миша.
– Алмазы. Сережа вез алмазы, из-за них его и убили. Я сама слышала, как тот тип, который не хотел, чтобы я увидела его лицо, говорил об алмазах. Причем Сережа перевозил их не в первый раз. Они считают, что он кому-то проговорился об этом и… Я им сказала, что Сережа был знаком с моей подругой…
– И про то, что он уговаривал ее в чем-то помочь и обещал за это большие деньги?
Я задумалась.
– Не помню. Вроде бы об этом не говорила… Они так много спрашивали, а я так перепугалась, что у меня в голове все спуталось.
– Постарайся вспомнить, – попросил он.
– Это что, очень важно?
– Они могут решить, что ты причастна к исчезновению алмазов, если Сережа хотел их украсть и просил твою подругу о помощи. Подруга сама отказалась, но послала тебя…
