мент к этому моменту вполне созрел для того, чтобы из бедного героя стать богатым подлецом, и очень заинтересовался алмазами. Подбил дружков, и совместно решили перехватить братца по дороге. Но тут вспомнили про девку, Серега вполне мог растрезвонить ей о своих делах. И про то, что братец его герой только по фасаду, ну и… другой связи я между двумя этими убийствами не вижу. Подруга погибла потому, что должен был погибнуть ее любовник. Слушай дальше, мент братца укокошил, алмазы забрал, но делиться ни с кем не захотел. Наплел дружкам сказку, что ты можешь их узнать и за тобой надо следить, дружки исправно утопали, а он, выждав удобный момент, пришил обоих, чтоб, как говорится, концы в воду. Однако ты его все-таки беспокоила, и он решил наведаться к тебе и все разнюхать на месте. Ты раскрыла ему объятия…
– Я не раскрывала, – разозлилась я. – И вообще… не верю я, что Миша, то есть мент, убил четверых людей.
– А брата? Или ты это придумала?
– Брата точно он…
– Ну, где один, там и четверо. Вошел во вкус. Так всегда бывает, начнешь ставить по маленькой, а там… Мент нам сейчас очень нужен, потому что как ни крути, а алмазы у него.
– Нет у него алмазов, – нахмурилась я. – Были бы, сидел бы тихо и не высовывался. А он расследование затеял, Алькой интересовался, машину искал. Отсюда вывод один: Сережа успел спрятать алмазы в «Ауди», все говорит об этом, поэтому Алькин гараж обыскивали и «Ауди» со стоянки угнали. А когда я сказала, что машина нашлась, мент здорово забеспокоился, может, надежды питал, что алмазы еще в ней.
– Ладно, – отмахнулся Пашка. – У тебя свое мнение, у меня свое. Второго кандидата в убийцы все равно нет, так что давай займемся твоим ментом. Ко всему прочему, у меня на него большой зуб.
– Это за то, что он тебя шулером обозвал? – усмехнулась я.
– Нет, совершенно по другой причине, но так хочется ему шею свернуть, что просто слов нет.
Я задумалась, с чего бы это Пашке так сердиться на Михаила, и ехали мы молча.
Я так увлеклась размышлениями, что задремала, а очнулась от Пашкиного мата, он на чем свет ругал кого-то и петлял по дороге, точно заяц. Я вытаращила глаза и попыталась сообразить, что происходит. Мы точно находились в городе, но в какой его части, установить не удалось, дома вокруг были незнакомые.
Улица выглядела пустынной, к несчастью, не совсем. Две шустрые «восьмерки» нагло зажимали нас, причем как-то угадывалось, что ни свои машины, ни тем более Пашкину они не жалеют и очень хотят, чтобы мы остановились.
– Чтоб вас черти слопали! – от души пожелал им Пашка, потом, повернувшись ко мне, сказал серьезно: – Веди себя тихо.
Я покивала, совершенно не понимая, что происходит.
Мы остановились, Пашка открыл дверь и заорал матерно:
– Вы чего, оборзели, мужики, у меня тачке полгода, вам проспекта не хватает?
Из «восьмерок» высыпали грозного вида мальчики, в общей сложности четверо. Один из них, не говоря ни слова, огрел Пашку по голове, совершенно не предполагая, что у него это самая крепкая и малонеобходимая часть организма. Пашка тряхнул головой, на манер собаки, точно отгонял шмеля, и, ловко вывернувшись, ухватил парня за шею, тот крякнул, дернулся, но вырваться не сумел, Пашка, прикрываясь им, точно щитом, прижался к машине и спросил с удивлением:
– Что за дела, а? Давайте по-хорошему, не то я вашему дружку шею сломаю.
Тут до меня дошло, что происходит: Пашка прикрывается заложником, а я сижу в машине совершенно беззащитная, дверь, конечно, заперта, но много ли от этого толку? Окно можно разбить, наконец, выстрелить. От этой мысли мне стало худо, и я почти в бессознательном состоянии сползла на пол. Но быстро приподнялась обратно, потому что там, на улице, происходили прямо-таки неслыханные вещи.
Для начала парень, которого держал Пашка, отчаянно взвыл, а стриженый верзила выхватил пистолет и заорал:
– Отпусти его, пока я тебе башку не прострелил!
– Эй, – забеспокоился Пашка. – Я только хотел узнать, в чем дело.
– Не прикидывайся придурком, девка наверняка тебе все рассказала.
– Так вам нужна она? – невероятно обрадовался Пашка. – Слушай, братишка, я ваших дел не знаю и отчаливаю, лады? Девку я подобрал на дороге, все, что хотел, уже получил, и мне она без надобности. – Тут он повернулся ко мне и заявил: – Давай, подруга, вылазь, у ребят к тебе важное дело.
– Мерзавец! – ахнула я, ни глазам, ни ушам своим верить не желая. – Трус, подлец!.. Ах, какой мерзавец! А еще союз крепили… чтоб тебе провалиться!
– Не было уговору, что меня будут бить по башке, – обиделся Пашка. – Так что вылазь из машины и топай… Мужики, я ее знать не знаю… и спорить с вами не хочу. Забирайте, такого добра в каждом кабаке десяток.
Пашка ослабил хватку, парень мог вздохнуть, а остальные вроде бы расслабились. Я в ярости кусала губы и даже не думала о печальной участи, которая меня ожидает, все мысли были только о мерзавце, который прикидывался другом, крепил союз, а при первой опасности позорно меня предал.
– Ах ты, сволочь! – выкрикнула я, а Пашка вновь стал ораторствовать:
– Не знаю, чем вас эта девка допекла, но хочу предупредить, что она – хроническая лгунья. Всю дорогу болтала мне про какого-то мента-убийцу, который якобы на лесной поляне укокошил родного брата. Про родимое пятно, по которому она его узнала, и прочую чушь, совсем мозги запудрила. Либо она телик смотреть очень любит, либо просто психованная. Ладно, мужики, – перешел он на легкий подхалимаж. – Забирайте девку, я отпускаю парня и сматываюсь.
– Сматывайся, – усмехнулся верзила. Пашка потеснился, пропуская его, тот сунулся в машину, ухватил меня за локоть и больно дернул.
