— Ну и что. Может, адрес она назвать успела, или в сумке был ее паспорт. Если он поволок ее сюда, значит, был уверен, что девица живет одна. Не то выгрузил бы где-нибудь на остановке. «Скорую» он вызвал, находясь в ее квартире, и позаботился, чтобы врачи могли войти. Большого человеколюбия товарищ.
— Он не хотел ее убивать, — сказала я, хотя надобности в этом не было.
— Разумеется, иначе бы не потащил к себе. Но это вовсе не значит, что с выбором подозреваемого мы промахнулись. Все свидетельствует против него: приторговывает наркотой, скорее всего, сам наркоман…
Я поймала себя на мысли, что Германа не слушаю, то есть я его, конечно, слышала, но смысл сказанного не доходил до меня. Девушка жива… жива… жива… повторяла я, воспринимая это как личную победу.
— Эй, — позвал Герман. — Ты спишь, что ли?
— Она жива, — сказала я вслух и улыбнулась.
— Ага. У нее еще все впереди. Сегодня, даст бог, с того света вытащат, а завтра с новыми силами в тот же клуб… Кстати, наркоманы тоже семя дьявола или у них родословная попроще?
— Слышал выражение «ибо не ведают, что творят».
— Может, их еще пожалеть? Ведают, не сомневайся. Давай-ка лучше подумаем, что нам теперь со Стасиком делать. Сдавать ментам? Возьмут с поличным на его торговлишке, а там, глядишь, и в прочих грехах покается. Если он наркоман, в СИЗО ему придется несладко. Ломка, долгие беседы со следователем… Я бы предпочел еще немного за ним понаблюдать, но болтаться за парнем двадцать четыре часа в сутки нам не по силам, даже если мы разделимся.
— Есть другой способ.
— Да? Какой?
— Познакомиться с ним поближе.
— Намекаешь на то, что он падок на блондинок?
— И в клубе должен появляться часто, приглядывать за бизнесом.
— Идея неплохая, вот только удастся ли ее осуществить?
— Считаешь, что с ролью соблазнительницы я не справлюсь? — серьезно спросила я.
— Справишься. По мне, так тебе стоит лишь взглянуть, и мужик сознания лишится, я-то уж точно.
— Значит, проблем не будет.
— Да? А как же твои обеты? — криво усмехнулся он.
— Я не собираюсь заводить с ним роман, достаточно немного заморочить голову.
— Ну, тут тебе нет равных.
Должно быть, он ожидал, что я начну возражать, но я лишь пожала плечами.
На следующий день Герман отправился к дому, где жил Карпецкий. Самого Стаса так и не увидел, но его машина стояла во дворе. Мы рассчитывали, что вечером он появится в клубе, и не ошиблись. После вчерашнего происшествия ему следовало соблюдать осторожность, но он, как видно, пребывал в уверенности, что девушка будет молчать.
Ровно в девять его машина тормозила возле «Зодиака». В клуб мы прибыли вдвоем с Германом, но еще на входе разделились. Герман устроился за столиком в глубине зала, а я за стойкой. К тому моменту Карпецкий уже прочно обосновался на своем обычном месте, вертел в руках стакан и болтал с барменом. Мазнув взглядом по физиономии Стаса, я заказала виски и со скучающим видом наблюдала за танцующими. Карпецкий посмотрел на меня раз, другой, а потом начал откровенно пялиться, на губах его блуждала улыбка, но далее выразительных взглядов он заходить не спешил. Я делала вид, что его не замечаю, зато старательно изображала нервозность, хмурилась, поправляла прическу, поглядывая то на часы, то на входную дверь.
Места рядом со мной, которые до этого занимали две болтливые девчонки, освободились, и Стас тут же занял одно из них, наклонился ко мне и спросил:
— Он опаздывает?
— Она, — вздохнула я и посмотрела на него с интересом, а потом нерешительно улыбнулась. Стас был из тех мужчин, которым победы над женщинами давались легко, и мою улыбку он тут же расценил как готовность завязать знакомство. Я достала мобильный, набрала номер Германа и сказала, отвернувшись от Карпецкого:
— Ты где? Очень мило… И что я буду делать одна полтора часа? Вот свинство… — пробормотала я и бросила телефон в сумку.
— Если мы немного поболтаем, полтора часа пролетят незаметно, — сказал Стас, улыбнулся пошире и поднял брови в немом вопросе.
— Вообще-то мы собирались отметить мой отпуск, — вздохнула я.
— Так давай отметим.
Через минуту мы уже познакомились, а через пять выпили. Обольщать девиц он умел. Он не был груб, а если в его поведении и проскальзывало нахальство, то особого свойства, которое не раздражает, а скорее нравится женщинам, вызывая улыбку.
— Потанцуем? — предложила я.
— Извини, я не в форме.
— Как знаешь, а я потанцую.
Я нырнула в толпу, но держалась у него на глазах, чтобы он не сомневался: танцую я исключительно для него. Карпецкий сидел спиной к стойке и не спускал с меня взгляда, я могла себя поздравить: мои старания не прошли впустую. Проходивший мимо Герман подмигнул мне и показал большой палец, как видно, знойные телодвижения и ему пришлись по душе. Решив, что продемонстрировала свои достоинства в выгодном свете, я вернулась к стойке.
— Класс, — сказал Карпецкий и поднял стакан. — Ты нравишься мне все больше и больше. За это надо выпить.
— Сам танцевать не любишь? — спросила я.
— Я бы с удовольствием. Повредил колено и в ближайшее время о танцах придется забыть.
— Катался на лыжах?
— Что? А-а… нет. Авария.
— Давно это случилось?
Он вкратце поведал о том, что произошло, но не упомянул девочку, которая бросилась под колеса его машины.
— Совершенно дурацкая история, — заключил Стае. О себе Карпецкий говорил охотно, между делом поинтересовался, чем я занимаюсь. Узнав, что я работаю, удивился: — Я думал, ты студентка- первокурсница.
— Мне двадцать пять лет, — ответила я с достоинством.
— Наверное, считаешь, что это очень много? А я-то успел забыть, когда мне было двадцать пять.
— Не стоит изображать дряхлого старца, вряд ли тебе больше двадцати восьми, — решила я ему польстить.
— Ты добрая девочка, на самом деле мне уже тридцать четыре.
— Тогда тебя стоит поздравить, отлично выглядишь.
— Может быть, но до тебя мне далеко. Я еще не встречал такой красивой девушки.
— Выходит, тебе повезло.
— Еще бы… Не возражаешь, если я тебя ненадолго оставлю? Можешь заказать еще выпить…
— Спасибо.
Он отправился к выходу, с интервалом в две минуты зал покинул вчерашний джинсовый, правда сегодня на нем была футболка с портретом Че Гевары. Джинсовый вскоре вернулся, и тогда к выходу устремился парень с дредами. Судя по вчерашнему вечеру, Карпецкий, покончив с делами, перейдет к развлечениям. Я решила, что терпеливо ждать возле стойки обещания не давала, примкнула к танцующим и через некоторое время обнаружила возле себя молодого человека, долговязого и вихрастого. Физиономию
