Я провела Антона на кухню и угостила кофе. Он не торопясь пил, а я за ним наблюдала, стараясь делать это незаметно. Неожиданно он мне показался старше. Свою улыбку, мягкую и невероятно обаятельную, сегодня он демонстрировал неохотно, поэтому и выглядел излишне мужественно. В его облике подкупало нечто мальчишеское, он был импульсивен, иногда несдержан, но за всем этим угадывалась доброта. Наверное, его можно было бы назвать вечным ребенком, но только не сейчас. Я смотрела на его лицо с едва заметным шрамом возле уха, на руки Антона, крепкие, сильные, и вдруг легко представила его в военной форме, чего раньше не получалось. Мне казалось, он слишком мягок для армии, а теперь стало ясно: Антон выбрал профессию не зря. Впрочем, из армии он уволился.
– Ты устроился на работу? – спросила я, чтобы нарушить затянувшееся молчание.
– Пока раздумываю. Зовут начальником охраны в одну фирму. Олег зовет к себе, тоже в охрану. Время еще есть, присмотрюсь. – Он опять замолчал.
– Еще кофе?
– Нет, спасибо.
Антон уставился в чашку и сидел так некоторое время.
– Машка сказала, ты играешь в ресторане…
– В маленьком баре.
– Главное, чтобы тебе нравилось. Непохоже, чтобы вы испытывали недостаток в средствах.
«Куда это его понесло?»
– Просто мы экономные, – улыбнулась я.
– Да… – Он опять замолчал, потом произнес, не поднимая головы: – Машка…
– Что? – не дождавшись продолжения, спросила я.
– Собиралась тебе позвонить. – Он резко поднялся. – Спасибо за кофе, извини, что побеспокоил.
Открывая входную дверь, я не выдержала и спросила:
– Может, все-таки скажешь, зачем приходил?
Он взглянул на меня, но не ответил и торопливо покинул мою квартиру. Оставалось надеяться, что его визит никак не связан с Машкой. Она говорила, Антон переживал из-за Борьки, даже считал себя виноватым. Если так, то на здоровье.
Я таки позвонила Машке в офис.
– Как твои дела?
– Мне стыдно, но я ужасно счастлива. Знаешь, я хочу иметь от него ребенка.
– Он об этом знает?
– Я ему сказала.
– И он пришел в восторг?
– Он меня любит. А главное, что я его люблю.
– Прекрасно.
Я не стала ей рассказывать о его визите, мы простились, и тут выяснилось, что у меня гости. Входная дверь открылась, Ник вошел и привалился к дверному косяку с сиротской улыбкой.
– Солнышко, я могу войти? Или ты больше не желаешь видеть старого товарища?
– Даже если я пошлю тебя к черту, ты ведь все равно не уйдешь.
– Умница, – хохотнул он, проходя в комнату. – За что я тебя обожаю, так это за сообразительность. Ну, где ты его подцепила? Вчера вы сумели произвести впечатление, он трахал тебя прямо на приеме.
– Явное преувеличение.
– От охраны ничего не утаишь. Могу показать запись. Ты была неподражаема. Так где ты его подцепила?
Я села в кресло, помолчала немного, собираясь с силами. Ник тоже молчал, наблюдая за мной.
– В ресторане. Оказывается, они со Шлиманом знакомы.
– Так твой журналист остался с носом? То-то он начал этим самым носом землю рыть… Оказывается, моя красавица наставила ему рога. Хотя я тебя прекрасно понимаю, Рахманов предпочтительнее какого-то там журналиста. Направление твоих мыслей мне понятно, но, но, но, дорогая… Я бы не советовал тебе ставить на него.
– Я же сказала, мы познакомились случайно. К тому же я не припомню случая, чтобы мне везло, так что я не собираюсь делать ставки. Что он за человек? – помедлив, спросила я.
– Тебе лучше знать. Никто не знает мужчину так хорошо, как его любовница. Так говорят. Врут?
– Я серьезно спрашиваю.
Ник улыбнулся своей обычной улыбкой, холодной и жесткой, но ответил без издевок:
– Вообще-то он не тот человек, за которым мне положено приглядывать, но кое-что я о нем знаю. Чуть больше, чем пишут в газетах.
– И я смогу узнать это?
