– Фамилию его помнишь?
– Нет, только имя.
– А где он раньше жил?
– Откуда я знаю? Он тогда королем ходил. Буркнет «здрасте» и дальше топает.
– Но имя точно Анатолий?
– Ну… вроде бы. Слушай, дай двадцать рублей. Голова болит, ужас, ничего не соображаю. Пиво выпью, глядишь, и вспомню чего.
Я дала ему двадцать рублей и вернулась к такси.
День прошел в бестолковой беготне и раздумьях. Узнать, кто бывший владелец гаража, несложно. Вот только как это сделать, не привлекая внимания? Я с сожалением подумала о Борьке. Жаль, что теперь не могу к нему обратиться, Борьке узнать об этом Анатолии проще всего. Есть еще Ник, но я не торопилась ставить его в известность о результатах своих поисков, пока не пойму, что Анатолию от меня надо. По той же причине исключался Рахманов.
И тут мне на ум пришел Антон. Его можно попросить о небольшой услуге, ничего не объясняя. Я набрала номер Машкиного мобильного и услышала ее голос:
– Салют, солнышко.
– Антон с тобой?
– Нет. Я жду его дома. Приезжай.
Машка встретила меня в купальном халате, с мокрыми после душа волосами. Глаза ее сияли, причина такого приподнятого настроения была мне хорошо известна.
– Он знает? – осторожно спросила я.
Лицо Машки приняло страдальческое выражение. Она закусила губу, потом вздохнула и покачала головой. Я прошла, села на диван и попросила:
– Рассказывай, как живешь.
– Хорошо живу. Пока. – Машка устроилась рядом. – Как думаешь, – помедлив, спросила она, – он меня бросит… когда узнает?
– Нет, если поведешь себя правильно. Надеюсь, он успел основательно увязнуть. Покормишь его обещаниями…
– Что ты говоришь?! – возмутилась Машка и испуганной птицей вспорхнула с дивана.
– Я говорю, что он никуда не денется, если ты поведешь себя правильно.
– Правильно? Ты сказала, правильно? Я люблю его!
– Одно другому не мешает, – кивнула я.
– Нет, ты ничего не понимаешь! – Она принялась метаться по комнате, размахивая руками и полами халата и выкрикивая: – Я его люблю больше всего на свете! Больше собственной жизни! Я хочу, чтобы он был счастлив, а не увязал, как ты выразилась… Ты что, не понимаешь?
– Как никто другой, – пробормотала я и повторила четко: – Как никто другой. Не скажешь, почему люди не учатся на чужих ошибках? Впрочем, и на своих тоже.
– Послушай, я не хочу, чтобы он узнал… Я даже думать об этом боюсь. Сейчас у нас все прекрасно. Он считает, что я обычная девушка, которая работает в офисе, живет на свою зарплату и мечтает об отдыхе в Испании. Когда он узнает, кто я на самом деле…
– А кто ты на самом деле? Ты действительно девушка, которая работает в офисе и…
– Прекрати.
– Язык, правда, не поворачивается назвать тебя обыкновенной. Ты очень красивая и необыкновенная.
– Конечно, необыкновенная. – На глазах Машки выступили слезы. – Бывшая зэчка, которую трахает ее шеф, за которым она к тому же шпионит. Я каждый день дрожу при мысли, что Антон узнает… вдруг ему кто-нибудь расскажет…
– Ерунда. Те, кто мог бы рассказать, не числятся среди его знакомых.
– А Ник? – робко спросила Машка.
– Разумеется, Ника следовало бы опасаться. Он мерзавец и мог посвятить Антона в подробности твоей биографии. Просто так, без всякой цели. Но в последнее время он ведет себя тихо.
– Из-за Рахманова?
Я пожала плечами.
– Другой причины не вижу.
– Ты его любишь? – взяв меня за руку, спросила Машка. – Ты любишь Олега?
Признаться, меня ее вопрос удивил, а Машка тут же нахмурилась, заметив мою реакцию.
– Нет? Но тогда зачем? Зачем ты с ним?
– Например, затем, чтобы не быть с Ником. На самом деле причин много. Но и этой вполне достаточно.
