– А кто его спрашивает?
– Анна.
– Просто Анна?
– Да. Он поймет. Если не возражаете, я перезвоню через час.
Оставив деньги на стойке, я спешно покинула кафе.
Целый час болтаться по улицам без всякого толка дело глупое, а для меня и опасное, оттого я перебралась в кафе-мороженое, просидела там сорок минут, а потом отправилась искать телефон-автомат. Повезло мне только через три квартала, зато, набрав нужный номер и спросив Рябова, я сразу же услышала его голос.
– Анна? – Голос звучал весело, я бы даже сказала, игриво. – Куда же вы пропали?
– Я отдыхала в одном уютном местечке за городом, но мне там не понравилось, вот и решила вернуться.
– Отлично. Мы могли бы встретиться?
То, как Вадим Николаевич вел себя, вселяло определенные надежды, если он, конечно, не свихнулся вслед за мной от напряженной работы.
– Встретиться я не против. Скажем, через час. Подойдет?
– Конечно. Где?
– Город я совсем не знаю. Если не возражаете, я вам перезвоню через полчаса.
Он не возражал. Поглазев немного на телефонную трубку, я решила вернуться к «Ниве». Разумеется, раскатывать на ней по городу опасно, но если Рябов назначил встречу с единственной целью упечь меня в психушку (если честно, я в этом сомневалась), то уходить на своих двоих мне будет крайне затруднительно. В общем, я решила рискнуть.
«Нива» стояла там же, где я ее оставила, и как будто никакого интереса у общественности не вызвала. Устроившись на скамейке, я немного понаблюдала за окружающими, а потом пошла звонить Рябову. Назвала улицу и номер дома, возле которого буду его ждать, вернулась к машине и устроилась на водительском месте. Стекла тонированы, а Рябов вряд ли догадается, что я приобрела транспортное средство.
Я продолжала наблюдать за улицей, пристроившись в глубине двора. Ничего подозрительного. Движение здесь небольшое, одна из машин приткнулась возле металлической ограды, а я насторожилась. Из машины вышел мужчина и исчез за углом, а через несколько минут вернулся, держа за руку мальчика лет пяти. Там скорее всего детский сад, в любом случае вряд ли сотрудники прокуратуры додумались прикрываться детьми. Еще парочка машин вызвала мое подозрение, но, как оказалось, необоснованное. Наконец появилась машина Рябова, то есть, когда она появилась, я понятия не имела, что это его машина. Он притормозил возле той самой ограды, вышел из кабины и огляделся. Взглянув на часы, Рябов медленно направился по тротуару в противоположную сторону, время от времени оглядываясь. Я завела мотор, выехала со двора и вскоре поравнялась с Вадимом Николаевичем, распахнула дверь и сказала:
– Садитесь.
Он вроде бы растерялся, но через секунду уже был в кабине, а я на приличной скорости вылетела на соседнюю улицу, поглядывая в зеркало.
– Я один, – вздохнув, сообщил Рябов.
– Почему? – задала я вопрос.
– Долго объяснять.
– А вы попробуйте покороче.
– Если совсем коротко: я вам верю.
– Да? – Я взглянула на него с усмешкой, а он нахмурился.
– Да. Я сомневаюсь в том, что вы сумасшедшая, что вы убили всех этих людей, и я хочу понять, что происходит.
– Похвально. Я тоже хочу. Так что в этом пункте наши желания совпадают.
– Не гоните так. Никто не знает о нашей встрече. Я не собираюсь вас обманывать.
Я притормозила и повернулась к нему.
– Вы знаете, что произошло в больнице?
Он со вздохом кивнул:
– Вы оказались правы. Они пришли.
– Кто они?
Он пожал плечами.
– Вам лучше знать.
– Наверное. Беда в том, что я ничего не знаю. Даже своего имени.
– Все-таки странно, – заметил он.
– Еще бы. Но если вы мне верите, то уж верьте до конца. Все, что мне доподлинно известно, идет с частицей «не». Я не Шульгина Анна Ивановна, мой муж совсем не тот человек, за которого себя выдавал, и я скорее всего никогда даже не была в Екатеринбурге.
