и возвращайтесь.
Таратайкин послушно направился в прихожую. Через пять минут в комнату вернулся совсем другой господин. Гриша подошел к зеркалу, оглядел себя и, ничуть не удивившись, заныл:
– Костюм великоват, плохо сидит, и рубашка тоже, шея торчит, как цветок в широкой вазе.
– Да ты у нас кокетка, как я посмотрю, – усмехнулся Виктор, – причем кокетка романтичная, ишь, сравнения какие – шея, словно цветок в вазе! А по-моему, как щетка в унитазе! О, стих получился! И назову я его «Кокотка Клеманс».
– Ладно, поэт, угомонись, – Сергей Львович поднялся, – делом надо заниматься. А костюм вам, любезнейший, – обратился он к Грише, – великоват потому, что подбирался для Алексея, ему ведь в этом костюме из клиники уходить, и если мешковатость одежды, как в вашем случае, можно скрыть под пальто, то тесный и узкий пиджак с брюками сразу бросятся в глаза. Я доходчиво объяснил?
– Так точно! – снова вспомнил НВП Таратайкин.
– Слушай, прекрати идиотничать, – прошипел Виктор, подходя к Григорию Бенедиктовичу вплотную. – Шутки кончились, начинается ответственный этап, и если один полудурок с внешностью профессора начнет в клинике изображать из себя фельдфебеля, он завалит все дело, а то, что после этого он станет полудурком с инвалидностью, нам не поможет.
– Понял, понял, – Таратайкин испугался, – постараюсь.
– То-то же, – Виктор повернулся к генералу: – А кстати, какая легенда у этого типа, в качестве кого мы его ведем?
– В качестве медицинского светила, профессора, специалиста, исследующего воздействие на человеческий организм различных психотропных препаратов.
– Заковыристо звучит.
– Нормально звучит. Я пригласил профессора для обследования Майорова, чтобы установить причину затянувшегося выздоровления пациента. Это, – кивнул генерал на гримера, – ассистент профессора.
– А как же врач, который занимался Алексеем все это время? Ведь лечащий врач должен присутствовать при консультации, а он сразу поймет, в чем дело, – пренебрежительно кивнул в сторону Таратайкина Виктор. – Без присутствия врача все будет выглядеть неправдоподобно, Карманов сразу догадается, что все это липа.
– Всю прежнюю бригаду медиков, включая Исакович, я убрал из клиники сегодня утром, устроив предварительный разнос, – усмехнулся генерал. – Не справились с поставленной задачей, не поставили Майорова на ноги – вон из клиники. Я привезу из Москвы специалиста, он обследует Алексея и назначит курс лечения, осуществлять которое будут другие врачи, которые тоже приедут сегодня. На этот раз «врачами» будут мои ребята: думаю, операция вступает в завершающую стадию.
– Если вместо медсестры появится здоровенный медбрат, это тоже может насторожить наших приятелей, – засомневался Виктор.
– Разумеется, – согласился Левандовский, – поэтому будет там и девушка.
– Симпатичная? – «профессор» оживился.
– Симпатичная, и даже очень, – улыбнулся Сергей Львович, – вот только попытки развлечься с ней заканчивались печально, если девушка была не в настроении. Она у нас специалист по восточным боевым искусствам, знает все болевые точки, и не только болевые, – генерал многозначительно посмотрел на поскучневшего Гришу, – а еще и те, которые отвечают за работу различных органов. Ноги могут отказать, или руки, или…
– Понял, учту, – пролепетал Григорий Бенедиктович.
– Очень хорошо, что понял. А теперь пора ехать, – генерал направился к двери.
– Сергей Львович, пока мы не вышли из квартиры, последнее уточнение! – замыкающий процессию Виктор поднял руку.
– Да? – Левандовский остановился.
– Ваши люди там, в клинике, да и водитель, Семен, кажется, – они в курсе подмены?
– Нет. Все по-прежнему будут считать, что охраняют Майорова, таких накладок, как с Исакович, быть не должно.
– А как же… – Виктор посмотрел на гримера. Тот усмехнулся и покачал головой.
– Ты насчет Анатолия? – поднял брови Сергей Львович. – Не волнуйся, Толю я знаю давно, лично у него к Майорову претензий нет. Еще вопросы есть?
– Нет, – отчеканил Виктор и, подхватив под руку «профессора», вышел из квартиры.
Похоже, за время поездки Григорий Бенедиктович окончательно вжился в новый образ, поскольку из машины он выполз только после того, как Виктор придержал ему дверцу.
– Благодарю, любезнейший, – прокряхтел профессор Таратайкин, нарочито не замечая свирепого взгляда Виктора. – Так, где ваш пациент, ведите скорее, а то на кафедре дел по горло!
– Сюда, сюда проходите, Акакий Полуэктович, – ядовито улыбнулся Виктор, Гриша было возмущенно дернулся на «Акакия», но, взглянув на строгое лицо генерала, молча направился ко входу в клинику.
По пути Сергей Львович и Виктор громко рассказывали «Акакию Полуэктовичу» историю болезни Майорова, так что за те десять минут, которые потребовались, чтобы добраться до палаты Алексея, практически весь персонал клиники знал о прибытии медицинского светила. Наконец «профессор» с группой сопровождения прибыли к месту назначения. С уважением глянув на мощных мальчуганов, сидящих у дверей палаты, «Акакий Полуэктович» полюбопытствовал:
– А это зачем, господа? Я думал – иду консультировать певца Алексея Майорова. Или это его личная охрана?
– Да-да, разумеется, как же без личной охраны, – Виктор, вежливо улыбаясь, подхватил «профессора» под руку и буквально внес его в палату.
– Нам не мешать! – приказал генерал своим ребяткам. Те молча кивнули и встали со стульев, загородив вход.
Лежавший на кровати Алексей медленно сел, с любопытством разглядывая вошедших. Поскольку все молчали, он не выдержал первым:
– Сергей Львович, я ценю вашу трепетную заботу о моем здоровье, но вам не кажется, что у нас сейчас несколько иная задача?
– Ишь, какой вежливый! – усмехнулся Левандовский, усаживаясь на один из стоящих у кровати стульев. – Другой бы сразу заорал: «Ты кого привел, старый козел, мы о чем с тобой договаривались?!»
– Но согласитесь, – Алексей приглядывался к «профессору» все внимательнее, – что суть и моего, и вашего вопросов одинакова, просто упаковка разная. Кстати, о сути… – Он вгляделся в «профессора» еще раз и хлопнул себя по коленям: – Гриша, сукин кот, это же ты!
– Он у нас сегодня не Гриша, а профессор медицины Акакий Полуэктович! – ухмыльнулся Виктор, подталкивая застывшего Таратайкина в спину.
– Как-как? – Майоров закашлялся от смеха.
– Не «как-как», а Акакий.
– Ой, не могу, – вытирал слезы Алексей. – И кто же его так назвал?
– Я, – Виктор гордо выпятил грудь.
– А себя он назвал Викторией Эрнестовной, – мстительно глянув на обидчика, настучал Гриша, – арт- директором ночного клуба «Кокотка Клеманс»!
– Убью гада, – мрачно процедил Виктор, а Алексей рухнул обратно на кровать. – Кокотка? Клеманс? Эрнестовна? Ну, Витюша, ты попал!
– Догадываюсь, – взгляд Виктора, обращенный на Григория Бенедиктовича, предусмотрительно спрятавшегося за спину генерала, радужных перспектив не сулил.
– Все, посмеялись, и будет! – посмотрел на часы Левандовский. – Пора. Толя, приступай.
На этот раз мастеру потребовалось около часа, но, когда он закончил, оказалось, что ничего не изменилось. На кровати по-прежнему сидел Алексей Майоров, а у дверей стоял профессор медицины Акакий Полуэктович. Правда, присмотревшись, можно было заметить, что Майоров слегка усох, а профессор, наоборот, возмужал. Но для этого надо было очень долго приглядываться…
В общем, после консультации профессор, оставив рекомендации по лечению, отбыл в Москву вместе с генералом, а администратор Майорова остался рядом с шефом, чтобы следить за лечением.
