Мы выехали за город, свернули к старому кладбищу, и здесь у развилки я увидела папину машину. Он сам сидел за рулем, а сзади Юлька. Как только мы подъехали, она выскочила из машины и кинулась ко мне, а я, естественно, к ней. Юлька меня целовала и почему-то ревела, чем вызвала у меня недоумение и увеличила растерянность. Пока я силилась хоть что-то понять, папа протянул Сашке сумку, потом руку и произнес с чувством:
– Саня, я твой должник по гроб.
– Рад был помочь, – ответил Сашка, сел в машину и уехал.
Я тупо посмотрела ему вслед, приоткрыв рот и моргая. Папа меня обнял, погладил по волосам, поцеловал и сказал с какой-то вымученной улыбкой:
– Машенька, девочка моя, как ты?
– Нормально, – честно ответила я. Что-то во всем этом было неправильное. Я продолжала моргать, так ничего и не поняв. Сашка уехал. Чудно уехал. Ничего не сказал. Я хлопала глазами, а Юлька трещала рядом:
– Машка, слава богу, живая, а мы с Павлом Сергеевичем чуть с ума не сошли… Господи…
– Поехали домой, – сказал папа. – Там Димка себе места не находит.
Некстати я вспомнила, что у меня есть муж, и загрустила. Перед Димкой было стыдно, но не он сейчас заботил меня. Юлька всю дорогу меня обнимала и все просила рассказать, как и что было. Что такого со мной было, я не знала, а переспрашивать не решалась, уже сообразив: что-то тут не так. Папа пришел мне на помощь:
– Не лезь ты к ней, – одернул он Юльку. – Дай в себя прийти. Главное, она дома, а там разберемся.
Сердце мучительно сжалось, и мысли всякие покоя не давали: с чего это Сашка так стремительно уехал и мне «до свидания» не сказал? Побоялся, как бы на работе не узнали, что он, сотрудник шестого отдела, встречался… в общем, наверное, так. Телефон ему известен и адрес тоже. Следовательно, повод для паники отсутствует. Завтра, а может, даже сегодня, Сашка позвонит, и все станет ясно.
Он не позвонил. Ни завтра, ни через день, ни через два. Я металась с квартиры на квартиру, дежурила возле телефона, а он молчал. Я написала записку: «Саша, позвони, пожалуйста, я жду». Подумала, приписала «очень» и воткнула в дверь квартиры, где мы недавно жили. Вернувшись утром, увидела свою записку и заревела. А потом полдня пялилась на телефон. На четвертый день стало ясно: Сашка не позвонит. Я утешала себя тем, что у него дела, возможно, очередное опасное задание. Додумавшись до этого, я начинала реветь: мерещились всякие опасности. Вдруг он ранен или того хуже…
Изрядно себя запугав, я решительно пододвинула телефон и узнала через справочное номер шестого отдела.
– Дежурный слушает, – заявили мне бодрым голосом.
– Простите, как позвонить Багрову? – кашлянув, спросила я.
– Кому?
– Багрову.
– А у нас такого нет.
– Как нет? Он капитан, Багров Саша…
– Нет, девушка, вы ошиблись. Может быть, в другом отделе.
– Подождите секунду, он к вам из района командирован, мне очень важно.
– Хорошо, я узнаю.
Я ждала, опасаясь того, что умру раньше, чем услышу ответ. Я услышала, и он меня не удивил:
– Нет, девушка, Багрова у нас нет.
Я повесила трубку, посидела, глядя на стену перед собой, и позвонила Юльке.
– Юля, я сейчас заеду, надо поговорить.
Тут необходимо пояснить, что три дня я всячески уклонялась от встречи с отцом, ну и, конечно, с Юлькой. Отвечать на их вопросы, пока не поговорю с Сашкой, я не решалась. Папа проявил понимание и не настаивал. Теперь надобность в секретности отпала, и я поехала к Юльке. Она меня ждала, чмокнула в нос, показала новое платье, я кивала, глупо улыбаясь, а потом попросила:
– Юлька, расскажи, что тут происходило, пока меня не было. С самого начала. Мне надо разобраться.
– С самого начала? – удивилась она. – В смысле, с того дня, как ты пропала?
– Ага.
– Ну то, что Димка дурак, ты знаешь. В общем, менты в деревню приехали, в доме пусто, твоя машина брошена возле палисадника. И всё. Этот олух только на третий день пришел к нам. Павел Сергеевич… словом, разговор вышел неприятный, и отец его ударил… – Юлька сбилась, вытерла нос и продолжила: – Сидели как на иголках. Рано утром звонок. Требуют выкуп. Отец сразу согласился. Условие поставил, что ты позвонишь, хотел убедиться, что жива. Ты позвонила, ну, и договорились. Конечно, за деньгами наблюдали, то есть кто придет и все такое… Деньги взяла баба, шлюха, ясно, что подставленная, отбыла на такси, потом пересела к мужику в машину, они обратно на вокзал и в электричку. Здесь ребята их потеряли. Все произошло очень быстро. Парня вовсе не запомнили, высокий, говорят… Мало ли высоких? Никаких примет, темные очки, вот примета. Ушли деньги, и тебя не вернули. Отцу вызывали «Скорую», сердце прихватило… Тебе говорить не велел. Ох, Машка, что мы пережили… – Юлька заревела в полный голос, а я тупо рассматривала свои руки. – Где тебя держали-то? – спросила она.
– Не знаю, – вздохнула я. – Привезли с завязанными глазами, дача вроде. Не хочу я вспоминать…
– И не надо. Что было, то было. Отца жалко, каково ему…
