машину он мог на очень и очень значительное расстояние, я достала из кармана сотовый и позвонила Денису. Поговорив с ним пару минут, я огляделась и предалась размышлениям. То, что Сашка в очередной раз меня облапошил, было ясно, но, если пленные ему были без надобности, тогда что? Тяжко вздохнув, я набрала номер папы, однако говорить собиралась не с ним, а с Юлькой. К счастью, трубку сняла она и тут же заявила:
– Я тебя убью.
– За что? – всполошилась я.
– А то ты не знаешь.
– Честно, не знаю. Я здорово тюкнулась головой и вообще плохо соображаю.
– Где Багров? – рявкнула она.
– Удрал. Но из города он вряд ли смоется, так что найти мы его сможем… извини, – растерялась я, потому что увидела Сашку, он со всех ног бежал ко мне, – я тебе перезвоню.
– А что случилось? – испугалась Юлька.
– Сашка вернулся, – ответила я и спрятала сотовый.
Сашка плюхнулся на сиденье рядом и посмотрел на меня с таким видом, точно всерьез ожидал, что за это время я покроюсь трупными пятнами. Глазки мои были закрыты, дышала я с трудом и его вроде бы узнала не сразу.
– Машка, – обнял он меня и почти собрался зарыдать, но вместо этого прошептал: – Потерпи немного. – И мы помчались в травмпункт.
В коридоре царили тишина и запустение. Сашка усадил меня на расшатанный стул и пошел бродить по кабинетам. Вскоре он вернулся с пожилым мужчиной, который подошел ко мне, взглянул без одобрения и сказал:
– Ну-с, что у нас такое?
– Упала, – сказал Сашка. Предполагалось, что я говорить не могу. – И ударилась головой.
– Ясно, – удовлетворенно кивнул дядька. – Что ж, проходите в кабинет, посмотрим.
Я намертво вцепилась в Багрова, и он пошел со мной. Конечно, ему сейчас самое время удрать. Раненая подруга в руках специалистов, следовательно, можно с чистой совестью рвануть в бега. Скорее всего Денис уже поджидает у травмпункта, но все равно отпускать Багрова не хотелось.
Врач потратил на меня много времени и заверил Сашку, что умереть мне на днях вряд ли удастся, а вот постельный режим совершенно необходим, а также покой, забота и большая любовь близких. В лице Сашки читались противоречивые чувства: с одной стороны, он вроде бы радовался за меня, с другой – заметно печалился о себе: если бы бросил меня рядышком с тремя поверженными фээсбэшниками, давно бы уже покинул город. «Вот она, Сашка, доброта-то, – горевала я вместе с ним. Конечно, мысленно. – Через нее одно беспокойство и неприятности». Мы вышли из кабинета, и я попросила:
– Найди туалет. Меня тошнит.
В туалет я вошла одна, заперла дверь и стала звонить Юльке.
– Давай рассказывай.
– Приезжай немедленно, – зашипела она.
– Не могу. Я в травмпункте.
– А что с тобой? – испугалась подружка.
– Сотрясение мозга, наверное.
– О господи… Давай мы приедем…
– Не вздумай сказать папе, – всполошилась я. – Лучше расскажи, что мы с Багровым натворили.
– Твоему Багрову самое время удавиться. – Юлька тяжко вздохнула: – То есть позаботиться о себе в плане безболезненной кончины.
В общем, Юлька здорово меня запугала. Торчать в туалете до бесконечности подозрительно, поэтому я ее малость поторопила, посоветовав излагать факты, а комментарии оставить на потом.
– Слушай факты. Сегодня кто-то напал на наших ребят. Отцовских дел я не знаю и знать не хочу, но одно мне известно доподлинно: раз в месяц ребята привозят отцу деньги. Большие. А сегодня не привезли. Явились с опозданием и рассказали совершенно идиотскую историю… На счастье, я по твоему совету весь вечер не отходила от отца, иначе мне пришлось бы как-то объяснять свое присутствие на дороге. Вовка Черепанов божится, что там была я. Я там была? – рявкнула Юлька.
– Была, – вздохнула я. – То есть… ну, ты понимаешь… А эти олухи везут деньги и останавливают машину, завидев какую-то девицу… извини.
– Во-первых, не какую-то, а меня, в трех кварталах от дома, во-вторых, из этого события, ну… то, что деньги привозят, никогда большого секрета не делали и нападений не опасались, в городе нет дураков, чтоб решиться на такое… Твой отец в настоящее время пытается узнать, что это за психи были. На всякий случай я еще днем ему сказала, что машину бросила в центре у театра, потому что спустило колесо… Оттуда она и исчезла, надо полагать… Что будем делать? Конечно, отец тебя любит, и меня как будто тоже, но… в общем, придется кем-то пожертвовать.
Я вздохнула и еще с минуту жалостливо беседовала с Юлькой. После чего убрала сотовый, посмотрела на потолок и заявила:
– Ну, Багров…
Багров сидел на стуле у противоположной стены и выглядел обеспокоенным.
– Тебе плохо? – спросил он тревожно, припустившись навстречу.
