Поднимайтесь сюда.
Он поднялся, я ждала возле входной двери, держа ее распахнутой.
– Мама хочет сказать вам несколько слов, – порадовала я.
Мы вошли в комнату (сегодня мама выбрала розовую), мама взглянула, чертыхнулась и потребовала:
– Мона, подай очки.
Я подала, и мама уставилась на дядю Жору, держа их перед собой, точно лорнет.
– Почему моя дочь называет вас так по-дурацки?
– Ей так нравится, – пожал дядя Жора плечами.
– У него не было ни детей, ни родственников.
– Совершенно верно.
– Тогда кто вы?
– Друг, – ответил дядя Жора.
– Друзей у него тоже не было. Трудно поверить, что из него в конце концов вышло что-то путное. Я-то уж точно не поверю. Когда он умер?
– Двадцать пятого апреля.
– Что ж, идите на кухню пить чай. И вот еще что, молодой человек: если с моей дочерью что-нибудь случится, я вас с кашей съем.
Когда мы оказались на кухне, я заявила:
– Мама утверждает, что ваш Логинов не имеет к нам никакого отношения. И вообще, советовала гнать вас в шею. А еще она сказала, что ваш Логинов – беглый каторжник.
– Это явное преувеличение. Он умер всеми уважаемым человеком.
– Слава богу, а то я начала беспокоиться. Дурная наследственность и все такое…
Выпив чаю, мы поехали ко мне. Дядя Жора молчал всю дорогу, время от времени поглядывая на меня. Я тоже с вопросами к нему не лезла, надеясь, что от встречи с мамой он достаточно впечатлился и ему есть над чем подумать.
Он затормозил возле подъезда и вслед за мной вышел из машины, хотя я его к себе не приглашала. Войдя в прихожую, я услышала Марьин голос, доносившийся с кухни, она выразительно читала что-то божественное. Заглянув в кухню, я увидела ее в компании морячка. Он сидел за столом, сложив ладошки, и слушал с умилением, время от времени тяжко вздыхая, полагаю, все-таки от отчаяния. Марья платочком вытирала глаза, из которых капали слезы.
– Мы житие святой Ирины читаем, – сообщила она. – Какие страдания претерпела.
– Замечательно, – кивнула я, – то есть очень жаль. А каким образом молодой человек оказался здесь?
– Он приехал на твоей машине, – пояснила Марья. – Это выглядело подозрительным, я решила выяснить, в чем дело…
– Ага, – кивнул Витя и с задумчивым видом потрогал свою челюсть. Только тут я обратила внимание, что ее украшает синяк нешуточных размеров.
– Он сказал, что ты ему доверила машину. Правда?
– Правда.
– Это хорошо. Я-то на всякий случай решила его задержать до твоего возвращения.
– Я вернулась. Вас здесь ничто не задерживает, – порадовала я мужчин.
Дядя Жора поморщился и устроился на стуле. Я тоже села, и мы немного помолчали, разглядывая друг друга.
– Симочка, – подала голос Марья, молчать подолгу она просто не умела, – этот, на кота похожий, говорит, что он папу твоего хорошо знал. Но ведь твой папа в Израиле.
– Помолчи, – грозно сказала я.
Марья с несчастным видом примолкла. Я ожидала, что дядя Жора начнет задавать вопросы, но он вместо этого сказал:
– Поговорим о твоем муже.
– Поговорим. Вы, кстати, обещали помочь, вот и помогайте.
– А мы что делаем? – обиделся Витя.
– Не знаю. Я с ним развожусь уже два месяца, и что толку?
– Развод – ерунда, меня больше беспокоит сегодняшнее происшествие, – задумчиво заметил дядя Жора.
– А что случилось? – насторожилась Марья.
– Симону сбросили с моста.
– Святые угодники… И как же ты? Говорила, не смей одна из дома выходить.
