– Слышал, что у вас проблемы, – не без яда заявил он.
Дядя Жора ответил, что какой-то идиот с нами шутит шутки, при этом ни в голосе, ни в словаре дяди Жоры не было и намека на интеллигентность, и если бы он сам не маячил перед глазами, я бы решила, что разговаривает с Бойко кто-то другой. Очередное открытие меня не порадовало. Дядя Жора продолжал быть для меня темной личностью с большим количеством загадок, которые явно не собирался разгадывать. Я уж голову сломала, пытаясь решить: кто он? Вывод был неутешительным: как ни крути, а дядя Жора жулик. И говорит как жулик, и кулаками машет так, точно он шпана какая-нибудь. Почувствовав необходимость зареветь от коварства судьбы, я, увлекшись своими размышлениями, едва не пропустила дальнейший разговор.
– Думаю, ваши ребята успели заметить что-то интересное, – сказал дядя Жора, а Бойко захихикал. Ненавижу, когда мужики так хихикают.
– Намекаешь, что я за вами слежку приставил?
– Я бы перестал вас уважать, будь это иначе.
– Ага, – согласился Бойко и на некоторое время задумался.
Дядя Жора его не торопил, пауза показалась мне очень долгой, наконец Бойко сказал:
– Ребятишки мои докладывают: девчонка вышла из дома и добралась на троллейбусе до проспекта Гагарина. Там ее ждал интеллигентик в очках. Они взяли такси и вместе уехали.
– Куда уехали? – спросил дядя Жора. Бойко вновь мерзко хихикнул, помолчал и ответил:
– Они в пригороде. Красное село, улица Ворошилова, дом семь. Мне все это интересным не показалось, и мы наблюдение сняли.
– Девчонку увезли или она сама отправилась? – спросил дядя Жора.
– Встретились, как родные, – на этот раз хохотнул Бойко, а я нахмурилась, не в силах поверить в Марьино коварство.
Это я и заявила дяде Жоре, когда, закончив разговор, он появился в кухне. В ответ он только пожал плечами.
– Что будем делать? – поинтересовался морячок, заглядывая в кухню.
– Ее надо найти, – торопливо сказала я, а дядя Жора едва заметно поморщился.
– Хорошо, прокатимся в Красное село. – Морячок согласно кивнул, а я натянула кроссовки. – Тебе ехать не обязательно, – заметил дядя Жора.
– Я поеду, – отрезала я. Он недовольно нахмурился, но смолчал, зато Витя состряпал дяде Жоре физиономию, которая могла означать следующее: вот так, брат, и ничего с этим не поделаешь.
Через сорок минут мы уже были в Красном селе. Мой телефон все утро молчал, а я гадала, что нас ожидает. Как всегда, мои фантазии гроша ломаного не стоили по сравнению с тем, что нам преподнесла жизнь.
Итак, мы въехали в Красное село, нашли улицу Ворошилова, притормозили возле магазина и к дому номер семь отправились пешком. Дом оказался обычным деревенским пятистенком, с резными наличниками и флюгером в виде петушка. Правда, был еще крепкий забор с металлической калиткой. Звонок тоже был, но дядя Жора им не воспользовался, прошел дальше по улице и свернул у соседнего дома, мы тоже прошли и тоже свернули. Неприступной крепостью дом выглядел лишь со стороны улицы, забор, окружающий сад, был ветхим и легко преодолимым. По крайней мере, морячок с легкостью оторвал доску от него и внедрился в сад, заросший высокой травой.
Справа была теплица, которой давно не пользовались, обрывки пленки шуршали на легком ветерке. По едва заметной тропинке мы прошли к дому, дядя Жора впереди, а морячок замыкал шествие. Дверь во двор была распахнута настежь. Дядя Жора сделал решающий шаг, а потом прямо-таки привел меня в трепет, потому что в его руках появился пистолет. Я невольно попятилась и, кажется, наступила Вите на ногу. Он улыбнулся, а я вздохнула, потому что и у него в руках тоже оказалась похожая железяка. Конечно, если здесь похититель и вымогатель, оружие вещь не лишняя, однако…
– Может, стоит позвонить в милицию? – пришло ко мне озарение, но, как всегда, поздно.
– Жди здесь, – шепнул дядя Жора и толкнул дверь в дом. Она со скрипом открылась, а я замерла от ужаса, но ничего не произошло. Дядя Жора вошел, морячок следом, и я, на мгновение замешкавшись, последовала за ним.
Где-то рядом работало радио, передавали новости. Я увидела еще одну открытую дверь, туда мы и направились. Дядя Жора вошел первым, и его рука с пистолетом тут же опустилась, морячок пистолет вовсе убрал, а я полезла вперед, чтобы увидеть, что там.
Там было вот что: за столом спиной к нам сидел Олег и уплетал макароны из большой сковородки, рука его двигалась весьма сноровисто, а сам Олег при этом умудрялся что-то напевать. Как только он не подавился. Наблюдали мы это чудо недолго: должно быть почувствовав, что за спиной кто-то есть, Олег повернулся. Глаза его тут же полезли из орбит, он икнул и выронил вилку.
Мы вошли в кухню. Я в полном недоумении, которое могло сравниться лишь с недоумением Олега, дядя Жора и морячок с выражением крайнего недовольства на лицах.
– Привет, – вдруг, раздвинув рот до ушей, сказал морячок, нарушая молчание. Улыбка, кстати, вышла у него пакостной, а приветствие каким-то издевательским.
– Здравствуйте, – со второй попытки смог произнести Олег, косясь на меня.
Я по-прежнему ничего не понимала и даже не пыталась понять, но уже злилась на Бойко, который по неведомой причине нас одурачил.
– Вздумал шутки шутить? – с печалью спросил дядя Жора.
Олег охнул, затем принялся ерзать на стуле. Чувствовал он себя явно не в своей тарелке, и это тоже сбивало с толка, как и реплика дяди Жоры.
– Я… я… в чем, собственно, дело? – промычал Олег.
