Мы заехали в круглосуточно работающий магазин и с удивлением обнаружили, что полуночников в городе хватает. Выпросив у кассирши большую коробку, набили ее провизией. Судя по количеству запасов, умирать на днях Лешка не собирался.
– Интересно, успеем ли мы все это съесть? – невесело пошутила я.
– Успеем.
– Вряд ли. Я ем мало.
– Ну разве что…
– У Пашки был при себе какой-нибудь документ?
– Права.
Я вздохнула:
– Значит, мать узнает уже сегодня.
– Вряд ли. Она у него запойная.
– А как же…
– Брат сделает все как надо.
Загнав машину в гараж, мы вошли в дом. Ставни весь день не открывали, чтобы не привлекать внимания. В доме было душно, несмотря на ночную прохладу. Я поставила на плиту чайник, осторожно наблюдая за Алексеем. Тот сновал из угла в угол, хмурый, как грозовая туча.
– Чего не ешь? – спросил он вдруг, точно проснувшись.
– Уже не хочется…
– Тогда спать ложись.
– Нет, – твердо заявила я.
– Я никуда не уйду.
– Врешь! Я усну, а ты смоешься и меня бросишь.
– Вот что… Ты мне вроде бы жизнь спасла, и я вроде бы твой должник. Серый от меня никуда не денется, пусть немного погуляет напоследок… А мы пока твоей проблемой займемся.
Этих слов я ждала весь вечер, а теперь не знала, что ответить. Только и смогла выдавить, переминаясь с ноги на ногу:
– Ты серьезно?
– А то…
– Здорово… то есть спасибо. Но я ведь совсем не для того, чтобы ты мне помогал, я бы и так, хотя, конечно, если поможешь, будет просто здорово…
Далее я продолжила изъясняться в том же духе: маловразумительно, но трогательно. Под конец заплакала, жалобно глядя на него, а он с меня уже глаз не сводил. Так-так, гранаты я не зря швыряла и насчет скворечника зимой не ошиблась, а вот кое-кто нагло врал, утверждая, что я ему не нравлюсь…
Дуло автомата больно уперлось в плечо… Я испуганно открыла глаза. Возле кровати стоял Алексей и тряс меня за плечо свой лапищей.
– Что случилось? – пролепетала я.
– Ничего. Извини, не стоило тебя будить. Напугал до смерти, да?
– Да нет, нормально. Ты что, не ложился?
– Ложился. Дурацкое убийство из головы не идет.
– Что? Какое убийство? – Я села и потерла глаза, силясь вникнуть в его слова.
– Раз уж я тебя все равно разбудил, давай-ка поговорим.
– Хорошо. Поставь чайник, выпьем кофе. А я пока оденусь.
Через пять минут я была в кухне, пробудившаяся окончательно и на многое способная. Алексей курил, на столе стояли две чашки крепкого кофе. Я села напротив, сложила руки на груди, входя в образ девочки- сиротки.
– Извини, я не очень поняла, что ты говорил про убийство.
– Еще раз расскажи, как все было. Как вы столкнулись с этим парнем в коридоре и все такое…
Я кивнула и принялась очень подробно излагать. Алексей слушал и хмурился, потом сказал:
– Ерунда получается. Вроде все гладко и одно из другого выходит, а ерунда.
– Алеша, я ничего не понимаю, – заволновалась я. – Что ерунда, убийство ерунда?
– Дело в том, дорогуша, что убийство это никому не интересно.
– Как это?
– А вот так. Нормальная бытовуха. Два мужика нажрались водки, вспомнили старые обиды, и один пырнул другого ножом. Менты его на следующий день повязали.
– Откуда ты знаешь? – удивилась я.
