твоему, должна сидеть здесь, посижу… а нельзя тебе тоже не ездить? – Лешка опять усмехнулся, а я вздохнула. – Жаль… Вот что, я в тот раз, когда от Эдичкиных ребят бежала, с кирпичным заводом неплохо познакомилась…
– Мы его осмотрели, – сказал Алексей.
Много вы увидели, хотелось съязвить мне, но я воздержалась. Нашла лист бумаги, авторучку и стала чертить план.
– Ты уже объясняла, – нахмурился Лешка, а я сказала:
– Вот здесь под старыми поддонами люк. По нему можно спуститься в туннель, или подземный ход какой-то, и выйти возле поселка, тоже через люк.
Алексей настороженно в мои глаза уставился и спросил:
– Что там есть еще, о чем я не знаю?
Я вздохнула, игнорируя вопрос.
– Я бы предпочла быть рядом с тобой, мало ли что…
– А я предпочитаю, чтоб ты была как можно дальше. Меня терзают смутные сомнения…
– В моей любви? – Было немного обидно.
– Нет, в твоей искренности. Ты, дорогуша, левая-перелевая, как дешевая водка. Потому под замком посидишь, покуда все не кончится.
И он посадил меня под замок. Приехал братан Колька на своей машине, которую он со страстью русского человека все называть на свой лад кликал «бээмвухой». Перед отъездом мы с Алексеем успели еще раз сцепиться. Проверив оконную раму на прочность, он поцеловал меня в нос и пошел к двери, на ходу извлек из кармана ключ и напомнил:
– Никаких разговоров про случайно разбитое стекло.
– Ты что, меня в комнате запрешь? – вытаращила я глаза.
– А как ты думала?
– Постой, ты ж не на пять минут уезжаешь. А в туалет? А завтрак?
– Я обо всем позаботился, возьми на кухне термос с бутербродами и ведерко на случай крайней нужды.
– Еще чего…
– Значит, без бутербродов и без ведерка.
Свирепея, я сходила на кухню. Колька в компании с каким-то уродливым парнем сидел на веранде и проникновенно мне улыбался. Алексей наблюдал за мной с таким видом, точно каждую секунду ожидал, что я превращусь в облачко пара или в мотылька, а скорее всего в ядовитую змею и прошмыгну в узкую щель на волю. Я же, со своей стороны, сожалела, что подобные превращения мне не по силам. Убедившись, что крылья у меня не выросли и юрким мышонком я не стала, Алексей запер дверь и, крикнув: «Не скучай!» – отбыл с дачи.
А я стала отодвигать шкаф. Лешка хоть и мнил себя крутым, но, как я успела заметить, грешил некоторым верхоглядством. Я же все делаю основательно, потому как никогда с уверенностью не знаешь, что в жизни пригодится. К примеру, эту комнату я не зря избрала своей. Понравилась она мне тем, что в ней был люк в подпол. Подпол располагался под всем домом, в него вели три люка: из кухни, с веранды и из моей комнаты. Прежние хозяева были людьми запасливыми, и всему у них было свое место. Под комнатой, судя по многочисленным полкам, хранились соленья и варенья, под кухней размещались контейнеры с картошкой, а под верандой были сделаны длинные лавки. Немного пораскинув мозгами и вспомнив, что я видела в саду на лужайке, я решила: зимой здесь держали пчел.
Излишне говорить, что попасть из одной части подвала в другую было делом пустяковым. Поэтому, отодвинув шкаф, я через пару минут воевала с крышкой люка в кухне, а спустя еще минуту отряхивалась от пыли и паутины. Проложила входную дверь газетой, чтобы она случайно не захлопнулась, и бросилась к гаражу, сняв ключ с гвоздя в кухне. Алексей отправился к крестному на Колькиной машине, и у меня был шанс значительно облегчить себе жизнь. Алексей оказался верен своим привычкам: ключи от «Нивы» лежали под водительским сиденьем. Я завела машину.
Поселок кирпичного завода тихо и сладко спал, что было неудивительно в воскресенье. Две бабульки выгуливали собак, дворничиха подметала участок перед магазином, разбрызгивая из ведра воду. Съехав с асфальтовой дороги, я затормозила возле кустов сирени. Машина здесь никому не помешает и в глаза не бросается. Я взяла сумку с заднего сиденья и зашагала через пустырь.
Люк был почти целиком скрыт в траве. Если о нем не знать, то, пожалуй, и не заметишь. Впрочем, и заметишь, так не придашь значения: обыкновенный канализационный колодец, каких тысяча по городу. Я достала из сумки ножницы и сдвинула люк в сторону. Включила фонарик и начала спускаться. Единственное, что меня беспокоило, – крысы. Гера клялся, что их здесь нет, потому как питаться нечем, но я почему-то его клятвам не верила. Маршрут был пройден мною неоднократно, необходимое расстояние я преодолела за десять минут и замерла перед металлической дверью. На ней был нарисован череп с костями, а надпись гласила: «Посторонним вход воспрещен». Я себя посторонней не считала, достала ключ и дверь открыла. Комната с хаотичным переплетением труб. С некоторым волнением я устремилась к противоположной стене. Угол темный, и для крыс место просто идеальное… Крысы отсутствовали. На стене щиток с двумя кнопками. Я нажала обе, раздался щелчок, открылась еще одна дверь, и я протиснулась в узкий проход, больше напоминающий трубу. Идти здесь было невозможно, пробиралась я на четвереньках. Неудобство временное – труба скоро закончилась, и я оказалась в другой комнате, почти точной копии предыдущей. Отсюда был выход в бесконечное хитросплетение переходов. Меня это не пугало. Во-первых, есть карта, во-вторых, целый месяц Гера исправно гонял меня данным маршрутом, так что я могла двигаться здесь с закрытыми глазами.
Набрав код, я вошла в помещение, которое Гера громко именовал «бункером». Сбросила сумку и неторопливо устроилась возле мониторов. Волнения не было, впрочем, как и абсолютной уверенности в успехе. Гений гением, но воплощать Герины великие замыслы мы должны были втроем.
На несколько минут я закрыла глаза, пытаясь расслабиться, а потом взялась за работу. И сразу почувствовала: на заводе кто-то есть. Ничего удивительного. Сегодня здесь будет шумно.
