— Витька! Витька, глухая тетеря, тебе говорят!
— Что? — Витька обернулся и увидел на дорожке Гошу-гитариста, махавшего ему рукой.
— Львов нашли!
— Где?!
— На старом месте стоят. Я только сейчас оттуда. Народу-у!
— А кто нашел?
— Неизвестно. Не знаю. Не важно, — Гоша прощально взмахнул рукой и побежал по своим делам.
— Слыхали? — Витька повернулся к вышедшим из воды Анюте и Михаилу.
— Здорово! — сказала Анюта и принялась выжимать волосы.
Михаил кивнул и запрыгал на одной ноге, вытряхивая воду из уха.
— А вы чего, не рады? Ведь вернул Верзилин львов! Наверное и постаменты у них новые.
— Не, — Михаил повернулся к солнцу мокрой спиной, чтобы скорее обсохнуть. — Постаменты, скорее всего, старые. Должен же он новые как-то оформить, иначе подозрительно будет.
— Да черт с ними, с постаментами. Вы чего не пляшете-то? Ведь львов вернули!
— А чего плясать? — Анюта прищурилась и посмотрела на солнце. — Ясно было, что вернет.
— Ничего неясно! — обиделся Витька. — А вдруг Свинкль сказал бы ему, что никакой стаи у Жужляка нет? Или что у него душа нежная, и он мухи не обидит? Что тогда? Плакали бы наши львы.
— Они не заплачут, они бронзовые, — сказала Анюта, жмурясь и потягиваясь на солнышке.
— Ничего бы он не сказал. А если бы и сказал? Жужляк и один такого шороху даст — только держись. И душа у него к живому нежная, а не к вещам. Верзилин имел возможность в этом убедиться.
— Ну и что, это причина, чтобы не радоваться возвращению львов?
— Мы радуемся, — сказал Михаил, натягивая одежду на влажное тело. — А что, если Верзилин других львов попытается украсть, помнишь, он говорил?
— Хм… — Витька подумал, махнул рукой. — Да ну вас! Дайте хоть возвращению наших львов порадоваться. Потом соберемся все вместе и что-нибудь придумаем.
— Что тут придумаешь?
— Все что угодно. Все в наших силах. Ну, пошли, что ли, львов смотреть?
— Пошли
— Шерли, ко мне! — позвала Анюта
Шерли весело махая хвостом, выбежал на полянку, следом за ним выпрыгнул Скачибоб.
— О, и этот тут как тут! — удивился Витька.
— Скачибоб — молодец, он всегда вовремя появляется Понимает, что в компании на вернувшихся львов смотреть веселее.
Под предводительством Скачибоба ребята направились к львам, но, не пройдя и двадцати шагов, остановились.
— Слушайте, — Михаил поднял палец.
Откуда-то снизу, казалось, прямо из пруда, доносился чуть подвывающий голос:
— Что-то знакомое? — Витька посмотрел на ребят.
Анюта с Михаилом переглянулись и рассмеялись:
— Это же Злыгость!
— Да? Ну вот, а говорили, что она плохие стихи пишет. Мне нравятся.
— Так это не ее стихи! Эта я ей сборник Ахматовой дала, чтобы она к классике приобщалась. Надо же было как-то ее утешить.
— А-а. Подойдем?
— Пусть читает, не будем мешать. Все равно мы в три часа хотели с Мяфой увидеться. И Злыгость обязательно придет, чтобы прочитать посвященную Жужляку оду собственного сочинения.
— Тогда ладно.
Чем ближе ребята подходили к каналу, соединяющему пруды, тем больше появлялось народу в аллеях: дети, пенсионеры и мамаши с колясками дружно шли в одном направлении — к, львам. Среди них увидел Михаил и бородатого художника, спешащего закончить свою картину.
Около самого канала ребята нос к носу столкнулись с Егором Брюшко, но тот сделал вид, что не знаком с ними, и поспешил пройти мимо.
— Что это он нас не узнает?
— Он теперь нас долго узнавать не будет, — усмехнулся Михаил, вспомнив, как Брюхо на четвереньках бежал по проспекту.
— Львы! — сказала Анюта и, обращаясь к Скачибобу, добавила: — Иди-ка на руки, чтобы не смущать почтенную публику.
Почтенной публики вокруг львов собралось немало. Много здесь было и «полупочтенной» публики, как называл малышню Брюхо. Почтенные разглядывали львов издали — уважительно и радостно. Полупочтенные, отчаянно визжа и мешая друг другу, пытались забраться на вновь обретенные произведения искусства. И некоторым это удавалось. Особенно преуспели те, кто карабкался на льва, стоящего по эту сторону канала.
— Наши ловчее! — с гордостью сказал Витька.
— Ничего подобного. Просто на нашем постаменте след от укуса Жужляка. Они его как ступеньку используют, — поправила его Анюта.
— Ага! Постаменты-то новые! А ты что говорил?
— А что я говорил? — спросил Михаил рассеянно. На постаменты он еще не успел посмотреть. Значительно больше его заинтересовали сами львы. Он мог поклясться, что они улыбаются, хотя никаких оптических иллюзий и в помине не было — солнце освещало их ровным теплым светом. А раз уж бронзовые львы улыбаются — значит, полоса неудач явно кончилась.
Евгений ДРОЗД
КАК ЖАЛЬ, ЧТО ОНИ ВЫМЕРЛИ
Наш старший воспитатель Петр Тимофеевич любил по воскресеньям устраивать чаепития для учащихся, которые по каким-то причинам не уезжали домой и не уходили в город, а оставались в стенах училища.
Во время одного из таких застолий, когда на столе, на белоснежной скатерти, уже расставлены были подносы с хрустящим печеньем, вазы с конфетами и блюдца с вареньем и подан был свежезаваренный чай, кто-то из первокурсников робко попросил Петра Тимофеевича поведать историю своего первого подвига — задержания матерого хулигана-хроноклазмера Фильки Купревича, более известного под кличкой Филимон Купер.
Историю эту мы слышали неоднократно, но нам она не надоедала. Так же, как Петру Тимофеевичу не
