– Значит, вы не зря болтались возле дома. Они ваш интерес заметили?
– Обижаете.
– Как думаете, кто это?
– Кабы знать… Вряд ли наш маньяк. Скорее всего, тот парень в морге не зря отирался в коридоре и успел кому-то позвонить.
– Так, может, вернемся и зададим ему пару вопросов? – предложила я.
– Собираетесь ему под ногти иголки загонять? Сомневаюсь, что он по доброте сердечной расскажет вам о своих друзьях. Боюсь, в ближайшее время нас ожидают неприятности. Вам еще не надоела игра в сыщиков?
– Не надейтесь.
– Да я так спросил, из вежливости. В гостинице из номера без особой надобности не выходите. Кстати, куда вы едете? Гостиница налево…
– Хочу еще раз поговорить с Агнессой. А еще хочу взглянуть на обиталище господина Петрова, бывшего спецназовца.
– Вы с ума сошли? – искренне возмутился Ковалев. – Побойтесь бога… Вы хоть знаете, который час?
– Как раз все соседи дома.
– Зачем вам соседи? К тому же даже сыщикам положено отдыхать. Я есть хочу…
– Я вас кормила.
– Когда это было? И вообще, я мечтал провести отпуск, лежа на диване.
– Вас сгубило любопытство. Так и быть, проявлю человеколюбие и накормлю вас. Вот это кафе подойдет?
– Я дома пельменей наемся.
– Хорошо, отвезу вас домой.
– А вы будете болтаться по городу вот с этим «хвостом»?
– Так в кафе или домой? – посуровела я, и он буркнул в ответ:
– В кафе.
Мы с удобствами устроились за столиком возле окна. Интересовавший нас автомобиль скрылся в переулке и более на глаза не появлялся. И вслед за нами в кафе вовсе не вошли звероватого вида молодцы (после нас сюда вообще никто не заглядывал), и я даже подумала: а не наводит ли участковый тень на плетень из желания внушить мне мысль, что чем скорее я уберусь из города, тем лучше для меня и остального человечества? Однако Ковалев так сосредоточенно хмурился и, главное, даже ел без аппетита, что я решила: он действительно переживает, и «хвост» ему не привиделся.
– Это могут быть фээсбэшники? – спросила я, когда мы перешли к чаю, справедливо решив: если мы занялись десертом, обвинить меня в том, что я порчу ему аппетит, Алексей Дмитриевич не сможет. В конце концов, много сладкого вредно. Он взглянул на меня и пожал плечами:
– Вообще-то у них может возникнуть желание понять, зачем вы сюда явились и какое имеете отношение к убийствам.
– Не проще ли задать вопросы?
– Проще. Если рассчитывать на искренний ответ.
– Как все сложно.
– Если честно, я не верю, что они из спецслужб. Профессионалов мы вряд ли бы засекли.
– Разве вы не профессионал?
Он спокойно выдержал мой взгляд.
– В шпионских играх участвовать на приходилось.
– Жаль, ваш опыт очень бы пригодился. Допустим, за нами следят не спецслужбы. Тогда кто?
– Люди, каким-то образом связанные с убийствами или желающие понять, кто стоит за ними.
– Замысловато, – кивнула я. – Но идею уловила. Тогда зайдем с другой стороны: если по городу шляется маньяк, то кому может быть до этого дело? Я не имею в виду правоохранительные органы, им как раз дело есть. Я имею в виду прочих граждан. Людьми обычно движет личный интерес, а здесь я его не вижу. – Ковалев пожал плечами, выражая сомнение, а я, не очень поняв, к чему оно относится, продолжила: – Вряд ли можно говорить о мести. Сначала было две жертвы: бесприютный спецназовец на пенсии и шофер- дальнобойщик. У одного, если верить вашему другу, вовсе нет родни, у другого жена, только вряд ли она располагает собственной гвардией, чтобы присматривать за нами. То же самое со Светланой. Если это не спецслужбы, то логично предположить, что это люди, имеющие отношение к четвертому трупу, то есть по времени к первому из четырех нам известных.
– Имеете в виду питерский труп?
– Ага. Жаль, что мы понятия не имеем, на кого посягнул в Питере наш маньяк.
– Номера на тачке местные.
– Это ничего не значит.
– Допустим, в Питере погиб человек, чей родственник или друг, не важно, решил сам разобраться с
