– Полина, дело серьезное. Говорю тебе, держи язык за зубами.
– Я держу, только ты объясни…
– Давай завтра, когда ты малость оклемаешься и я буду уверен, что ты все поняла правильно. А сейчас я пойду, я просто предупредить хотел. И не волнуйся, тут наши люди дежурят.
– Какие люди? Зачем? – вконец перепугалась я.
– Так, на всякий случай.
Он убрался восвояси, пришла медсестра, сделала укол, и я опять уснула.
На следующий день чувствовала я себя почти хорошо, хотя голова побаливала, но тошнота прошла и ясность мысли присутствовала, раз я легко вспомнила номер телефона Юры и попросила медсестру позвонить ему. Он приехал где-то через час, вновь справился о моем здоровье, а я зло ответила:
– Не тяни.
И тогда он рассказал, да такое, что мне буквально сделалось худо. Но лучше все по порядку.
Юра сел, посмотрел на свои руки, на окно, на стену напротив, вздохнул и после этой подготовки изрек:
– Нам надо выработать план действий.
– Какой план?
– Ну, не план… Надо договориться, что отразим в протоколе.
– В каком протоколе? – по обыкновению переспросила я, и тут до меня стало доходить. – Вчера на даче была засада? Я имею в виду, вы ждали Мелеха на даче?
– Нет, – с тяжким вздохом ответил Юра.
– Как нет? Ничего не понимаю. Ты сообщил в милиции о нашем с тобой разговоре? Они что, не поверили?
– Ничего я не сообщал, – вздохнул Юра.
– Как же так? – ахнула я. – Ведь я жизнью рисковала…
– Я думал, ты дурака валяешь. Ты бы себя послушала… белая горячка в чистом виде. Ну, я и решил…
– И ничего не сказал своим? О господи, ты хоть соображаешь, что из-за тебя люди погибли? Мелех… Да черт с ним, с Мелехом, а Виктор? Он же хороший парень. Еще чудо, что меня не убили.
– Действительно повезло, – проворчал он. – Как-то даже странно…
– Вот спасибо. Отрази это в своем протоколе. Я тебе все рассказала, ты решил, что я не в себе, и в результате…
– Ничего этого я указывать не буду, – твердо заявил он.
– Что? – не поверила я. – Как же не будешь, раз так оно и было?
– Это ты говоришь, а я заявлю, что в глаза тебя в тот день не видел. Ясно? Не видел, и все, и ничего не знаю.
– Ты что, спятил? – растерялась я.
– Ага. Окончательно и бесповоротно.
– Но ведь… вот сволочь, – неожиданно для себя высказала я наболевшее, хоть и намеревалась держать себя в руках. – Теперь ясно, почему ты меня обхаживал, добреньким прикидывался. Ты с ними заодно. Ну, конечно, как же я сразу-то не догадалась. Сволочь ты продажная, а не мент. Вали отсюда. – Я даже глаза закрыла, чтобы не видеть его гнусной физиономии.
– Подожди, послушай, – заговорил он просительно, косясь при этом на дверь, точно ожидая нападения. – Все не так, как ты думаешь.
– Еще бы…
– Это ты меня подставила, – неожиданно зашипел он. – Откуда они могли узнать?
– Что узнать?
– Все. Обо мне, к примеру. Откуда? Одного не пойму, зачем надо было сначала сообщать мне, а потом заставить меня молчать… Черт, голова кругом.
– У тебя голова… он еще жалуется. Катись отсюда… Я его подставила, вот гад.
– Но если не ты, как они обо мне узнали?
– Я что-то не пойму, куда ты клонишь? Ты мне не поверил и о готовящемся убийстве начальству не доложил, а теперь бормочешь, что тебя подставили. Как есть сволочь, мало сделать подлость, так он еще норовит все с больной головы на здоровую переложить. Я твоему начальству все расскажу. Они разберутся, кто им вкручивает. Кстати, у меня свидетель имеется. Бабка в Доме культуры, помнишь уборщицу? Ты ей, между прочим, свое удостоверение совал, небось тебя она запомнила и меня тоже. – Тут я спохватилась, что сваляла дурака, а ну как он и бабку не пожалеет, и не будет у меня свидетеля, но Юра при упоминании о ней как-то весь сник и начал ерзать на стуле, точно не знал, на что решиться.
– Полина, – позвал он, – ты извини, надо было тебе сразу объяснить. Я тебе соврал. Своим я о разговоре с тобой не рассказал по другой причине. Не успел я войти в свой кабинет, как мне позвонили по телефону. – Он вздохнул, облизнул губы и посмотрел на меня с отчаянием.
– Кто позвонил? – поторопила его я.
