– Кого… кого застрелили? – пробормотала я.
– В милиции работает, совсем молодой… Что творится-то…
– Как его зовут? – боясь упасть в обморок, спросила я и услышала:
– Денис. Денис Коптелов, из двадцать седьмой квартиры.
Я добрела до машины, плюхнулась на сиденье, не закрывая дверь. Никому не было до меня дела, и слава богу… Я стиснула лицо руками, пытаясь прийти в себя. «Вот и все, вот и все…» – билось в мозгу. Руки перестали дрожать, я захлопнула дверь… Ко мне подошел милиционер, постучал по стеклу.
– Не могли бы вы отъехать? – вежливо попросил он.
– Да-да, конечно.
Я завела машину, плавно тронулась с места. Вот и все… Быстрее отсюда, быстрей…
Здание банка показалось из-за поворота. Я бросила машину на стоянке, не позаботившись ее запереть. Охранник выглядел растерянным, когда я сказала:
– Мне надо срочно увидеть Сабурова.
Секретарша попробовала меня остановить:
– Минуту…
Я вошла в кабинет, захлопнула дверь, привалилась к ней спиной. Федор с кем-то разговаривал по телефону. Он коротко взглянул на меня, его глаза полыхнули гневом, красивые губы презрительно скривились. Он быстро закончил разговор, бросил трубку.
– Ты сошел с ума, – пробормотала я жалобно и повторила, качая головой: – Ты сошел с ума.
– Убирайся вон, – сказал Федор, поднимаясь из-за стола. – Вон…
– Федор…
– Не смотри на меня так, – прошипел он, подходя ближе. – Не смей на меня так смотреть… не смей. – Он наотмашь ударил меня по лицу.
– Ты убил его, – сказала я.
– Заткнись. Ты сама виновата. Ты все ему разболтала. Ты думаешь, я позволю тебе… Что ты сделала с моей жизнью? – Он вдруг засмеялся тихо и зло. Подошел к столу, открыл верхний ящик, достал пухлый конверт и швырнул его мне под ноги. – Убирайся из города. Немедленно. Здесь паспорт и деньги. Все. Убирайся. – Я подняла конверт и положила ладонь на ручку двери. – Устроишься, сообщи мне, – сказал он совсем другим тоном. – И запомни: любовь – это не для тебя. Я больше никогда не желаю слышать об этом.
Я вышла, осторожно прикрыв за собой дверь. Не помню, как я оказалась за городом. Пели птицы, было по-летнему тепло, я сидела на пригорке, а внизу протекала река. Темная, грязная вода… Я наблюдала за веткой, ее несло по течению, разворачивая то вправо, то влево. Конечно, Федор прав. Я должна уехать. Ничего другого не остается… Федор позвонил мне на сотовый.
– Ты еще здесь, – сказал он зло.
– Да, – вздохнула я.
– Надо поговорить. Приезжай.
Я улыбнулась своим мыслям, убрала телефон в сумку и пошла к машине.
Дорога до дачи не заняла много времени, хотя ехала я не спеша, поставила машину рядом с «Мерседесом» Федора и вошла в дом. Веранда была пуста.
– Я здесь! – крикнул он из глубины дома. Я сделала несколько шагов, переступила через порог, Федор неожиданно схватил меня за руку и дернул на себя. Я вскрикнула и торопливо огляделась. В комнате горел свет, ставни были закрыты. – Ты не уехала, – сказал он, как-то странно улыбаясь. – Тебе ведь наплевать на меня, верно? И это никогда не кончится.
– Федор…
– Заткнись.
Он толкнул меня, я оказалась в глубине комнаты, а он встал возле двери.
– Знаешь, о чем я подумал? – сказал он и достал из кармана пистолет. – Пора кончать со всем этим.
– Федор, – прошептала я, отступая на шаг. – Опомнись. Подумай, что ты делаешь, Федор?
– Я убью тебя, дорогая. Я тебя убью, – очень медленно повторил он и поднял руку, раздался странный хлопок. Федор удивленно вскинул брови, сделал шаг, хотел повернуться и вдруг упал, выбросив вперед руку.
А я увидела Глеба. Он стоял в дверном проеме, потом усмехнулся, подошел к Федору и пнул его ногой, переворачивая на спину. Я хотела закричать, но вместо крика из моего горла вырвалось какое-то шипение. Я сделала шаг и как подкошенная рухнула на пол.
– Федор, посмотри на меня… – Я коснулась его лица, его неживых глаз, потом перевела взгляд на Глеба и завыла, тоненько, поскуливая и раскачиваясь, сцепив зубы.
– Прекрати, – спокойно сказал Глеб. – Твоих слез он не заслуживает.
– Ты… ты убил его, – прошептала я.
– Конечно. Я избавил тебя от этой мрази.
