я сюда захаживала. Теперь здание было не узнать: вместо унылого серого монстра с подъездом посередине передо мной возникло симпатичное сооружение с крышей из черепицы и веселым крылечком. Окна забраны решетками, витыми, украшенными виноградными гроздьями, в общем, бывшая прачечная с улицы походила на уютное кафе. Мы свернули во двор, где высилась труба из красного кирпича, кособоко стоял угольный сарай, а общий вид поражал грязью и запустением. Как всегда, заботу проявляли лишь о фасаде.
Только мы въехали во двор, как неприметная дверь сбоку открылась и нам навстречу вышла Верка. Показала, где лучше укрыть машину, и повела внутрь здания.
– Девок еще нет, – на ходу пояснила она. – Рано. Только старшая да банщик. Так что не бойся.
Извилистым коридором мы вышли к двери, обитой белым пластиком, и оказались в маленьком уютном кабинетике. О том, что это, видимо, чей-то кабинет, говорил письменный стол, на котором лежали бутерброд в пластиковой тарелке и журнал «Столица».
– Садись, – кивнула Верка и сама устроилась возле окна.
Мы с Денисом расположились на диване, так как садиться и вставать было для меня делом сложным. Я проделала все очень медленно, чем заслужила Веркин подозрительный взгляд. В этот момент в кабинет вошла женщина лет тридцати, худенькая, маленькая, с живым насмешливым лицом.
– Привет, – сказала она, ухмыляясь. – Значит, ты и есть та чокнутая девка?
То, что меня в течение одного дня разные люди уже третий раз называют чокнутой, наводило на размышления. Но думала я сейчас не об этом, а о женщине, которая стояла передо мной. Ее облик совершенно не вязался с представлением о старшей в общине проституток. Я-то ожидала увидеть нечто грозное, мужеподобное, грубое, а женщина выглядела милой и даже добродушной.
«Пора пересмотреть свои представления о жизни», – съехидничал внутренний голос, я разозлилась, и он сразу куда-то убрался.
– Здравствуйте, – сказала я и кивнула.
– Правда, что ты четверых уложила? – с усмешкой задала она вопрос.
– Нет. Двоих.
– Тоже не хило. А зачем тебе Стас?
– Возможно, он захочет помочь.
– Тебе? – удивилась она.
– Мне. Я ведь сказала «возможно».
– Юрка и Федька Козинцев, которых ты пришила, сволотой были редкой, на их похоронах многие на радостях перекрестятся. Например, я. Так что помочь бы тебе надо. Но ты пойми: случись чего, голову с нас снимут. Так что помочь не против, но с осторожностью. Вляпаешься – сама и выкручивайся.
– Само собой, – вздохнула я.
– Вот и отлично. Пойдем взглянем на наши хоромы и прикинем, как тебе лучше к нему подобраться.
– А если выдать ее за новенькую? – предложила Верка. Старшая в ответ пожала плечами, глядя на меня с легкой усмешкой. Пока я еще соображала, что они имеют в виду, вмешался Денис.
– Да ты чего? – накинулся он на сестрицу. – Совсем головы лишилась? Какая из нее шлюха? И совсем нам это ни к чему.
– Кто бы тебя спрашивал? – разозлилась Верка, дав ему подзатыльник, вообще она любила раздавать их налево-направо, и это начинало меня раздражать. Тут я поняла, что все трое ждут моего решения, и отчаянно замотала головой:
– Нет, я не смогу… – Я хотела присовокупить, что и физическое мое состояние на сегодняшний день не позволяет влиться в ряды работников банного хозяйства, но вовремя прикусила язык.
– Ладно, – вздохнула Верка. – Это я так, на всякий случай предложила.
Мы прошли по всему зданию, Денис бежал впереди, точно сторожевой пес, все обнюхивая и осматривая.
– Там парилка, – объясняла старшая, звали ее Люба. – Вот здесь бассейн, тут комната отдыха.
– А там что? – обратила я внимание еще на одну дверь.
– Кладовка. Лежит всякий хлам.
Кладовка меня заинтересовала, я в нее заглянула, но ничего интересного не обнаружила. Тут и влез Денис.
– А что это за дверцы? – ткнул он пальцем, я-то значение им не придала, решив, что это маленький встроенный шкаф.
– Черт его знает, что это было? – пожала плечами Люба. – Вроде шахты какой-то. Может, белье в полуподвал сбрасывали?
Я открыла дверцы и просунула голову внутрь. Шахта была вместительной и шла отвесно вниз.
– Вот к этому крючку привязать веревку, и порядок, – восторженно зашептал Денис, начисто забыв про мое боевое ранение.
– А ведь точно, – улыбнулась старшая. – Из подвала есть дверь в переулок, оставим ее открытой. Банщик к вечеру уже наберется до чертиков, так что вряд ли тебя заметит. Поднимешься сюда по веревке и посидишь немного в кладовке. Дырку расковыряем, чтоб ты видеть могла, кто в комнату входит. Если повезет и Стас войдет один, без мужиков то есть, сможешь с ним поговорить. Уйдешь так же: быстренько в кладовку и в эту шахту, а там ноги в руки и на улицу. Как тебе?
– Отлично, – вяло согласилась я. О том, что мне придется подниматься по веревке на высоту этажа, думать не хотелось. Но как-то так выходило, что другого плана не будет. Мысленно вздохнув, я внесла ряд
