– Машина на месте, ничего не пропало.
– Я милицию не вызывал, – сказал Володя, а дядька с усами потупился и даже слегка покраснел. Я испугалась, что милиционеры возьмут да уедут, но ничего подобного не произошло. Они твердо решили попасть в гараж. – У меня времени нет, – рассердился Володя, – с работы приехал, сторож мне позвонил…
– Давайте все там осмотрим.
В общем, Володя гараж открыл и запустил туда ментов. Они без интереса огляделись и предложили:
– Откройте багажник.
– Зачем? – удивился Володя.
– Вдруг запаска пропала.
Володя послушно открыл багажник, и все трое, он и милиционеры, замерли с вытаращенными глазами.
– Это что ж такое? – поинтересовался страж порядка, стаскивая клетчатое одеяло, а Володя выдал что-то чрезвычайно неприличное и затейливое и вдруг бросился бежать.
Народ расступился, пропуская его. Милиционеры заорали, а один даже схватился за оружие, грозно крича:
– Стой, стрелять буду!
Свою «девятку» Володя проигнорировал, зато машина усатого ему приглянулась. Он запрыгнул в кабину и был таков. Теперь заорал и усатый.
Милиционеры загрузились в свое транспортное средство и попробовали последовать за Володей, но не смогли развернуться, а проехать назад тоже не могли, так как им мешала брошенная Володей «девятка». Они стали с кем-то общаться по рации, а мужчинам предложили разойтись. Те неохотно отошли к десятому гаражу и замерли там.
– Ушел? – задал мне вопрос Витька, по-прежнему лежа на спине и глядя в синее небо.
– Ушел, – вздохнула я, а Ряха заметил:
– Лучше б его пристрелили.
Груня ничего не сказала, она уже давно спала, загородив лицо от солнца корзинкой.
Некоторое время ничего не происходило, так что я тоже подумала: а не вздремнуть ли чуток? Парни молчат и только вздыхают, Груня спит, милиционеры чего-то ждут… Я прижалась к подруге, обняла ее за плечи и в самом деле уснула.
Разбудил меня рев милицейской сирены. С перепугу я чуть не вскочила, но Ряха, который тоже дремал рядом, успел схватить меня за плечи и шепнул:
– Не высовывайся. Сейчас шмон устроят.
Я подумала: может, мы зря здесь лежим, может, стоит попытаться сбежать отсюда, но волновалась совершенно напрасно, милиционеры в нашу сторону даже не взглянули ни разу, у них и без того хватало дел. Сначала приехали две милицейские машины и еще какая-то – без опознавательных знаков. Вокруг злополучной «копейки» забегал парень с фотоаппаратом, непрерывно им щелкая, затем появился очень представительный дядька и что-то делал возле багажника, я смогла обозревать лишь его широкую спину и иногда руки в резиновых перчатках. Потом появились носилки, и труп Шляпы куда-то увезли. Ряха, кстати, встал на колени и вытянул шею, рискуя свалиться с гаража, все никак не мог наглядеться на Шляпу, потом удовлетворенно заметил:
– Он. – И вновь улегся в расслабленной позе.
Казалось, все интересное уже закончилось: труп увезли, сейчас и стражи закона разъедутся. Но не тут- то было. Далее начались вещи еще более диковинные. Милиционеры долго копались в гараже (чем они там были заняты, я при всем желании увидеть не могла) и начали выносить оружие, аккуратно раскладывая его на клееночке возле порога. Первыми появились два пистолета, глушители к ним и несколько коробок патронов, далее автомат, потом второй, затем винтовка в чехле и много еще всякой дребедени. У моих спутников все это удивления не вызвало, они флегматично разглядывали небо над своей головой. Милицейских машин теперь скопилось с десяток, люди все прибывали, появился тип с кинокамерой из «Новостей», и тут Ряха заволновался:
– Спустимся пониже, как бы в кадр не попасть.
Мы спустились. Происходящее возле двадцатого гаража теперь увидеть было невозможно, и я опять уснула, но ненадолго. Меня рабудил Пафнутий, который принялся орать на всю округу.
– Я убью его, – разозлился Витька и даже открыл крышку корзины с неизвестной целью. Проснувшаяся Груня крышку захлопнула и сказала:
– Пафнутию следует памятник поставить за терпение. Все, хватит над котом издеваться. Ему есть надо и пить. Вон жара какая. К тому же он сегодня не гулял.
– Я тоже есть хочу, – рявкнул Витька, но негромко. – И пить.
Пить я тоже очень хотела и потому согласно кивнула. Однако супругу Витька отнюдь не разжалобил.
– Ты – другое дело. А за кота я отвечаю и не могу допустить, чтоб он мучился. Пойдем, Василиса, – позвала она, – пусть эти придурки здесь сидят.
Она передала мне корзину, легла на живот, свесила ноги, а потом спрыгнула. Никто не закричал: «Караул, держите ее», что, впрочем, не удивительно, ведь спрыгнула Груня в узкое пространство между гаражами с противоположной стороны. Я отдала ей корзинку и тоже спрыгнула, Ряха и Витька незамедлительно последовали за нами.
Мы вышли на тринадцатую линию, но и здесь никто не обратил на нас внимания, потому что живых
