желали налево-направо разбрасываться ценными кадрами, наложили вето на попытки специалистов отделаться друг от друга, так что тем пришлось довольствоваться мелкими пакостями. Ряха высказал предположение, что Володя, узнав каким-то образом, что Шляпа зачастил в ветеринарку, тоже решил приударить за мной, исключительно с целью досадить конкуренту. Ну не дурак ли? У них игрища, а у меня головная боль. Однако кое-какие сомнения у меня остались, и я их высказала:
– Не похож он на киллера… Как-то не впечатляет. И на «копейке» ездит, это вовсе никуда не годится.
– А Шляпа впечатляет? – фыркнул Витька.
– И Шляпа не впечатляет, – покачала я головой.
– На «копейке» он сознательно ездит, – встрял Ряха, – хитрит. Мол, бедный, в фирме снабженцем работает… Тачек у него с десяток: когда надо, и «Мерседес» появляется. – Я только покачала головой, поражаясь чужому хитроумию, а Ряха продолжил: – И гаражик этот он не зря под склад определил. Стоит и стоит в нем «копейка», никто не позарится, и вдруг такая незадача…
– Да, – промычала я с отчаянием, когда Ряха наконец заткнулся. – Угораздило вляпаться.
– Точно-точно, – затряс он головой. – Мало нам было заморочек со Шляпой, так теперь Вовкины друзья непременно скажут, что это моих рук дело. То есть я нарочно подстроил, чтоб его менты замели. А друзья у него… не очень хорошие люди.
– Постой, – нахмурилась я, – киллеров было трое, один убит, второго чуть менты не поймали, логично предположить, что это дело рук третьего.
– Ну… – согласно кивнул Ряха.
– Тогда мы-то здесь при чем?
Ряха, Витек и Груня переглянулись и с сочувствием посмотрели на меня.
– Так ведь это он, – сказал Витек, кивая на дружка.
– Он, – подтвердила Груня, а Ряха, выдав лучшую в мире улыбку, заявил:
– Это я.
Я моргнула, кашлянула и немного поводила глазами туда-сюда. Но лучше мне не стало.
– Ох, как все запущенно, – пробормотала я.
– Груня, – позвал жену Витек, – поезжай к маме в Воронеж и Василису с собой бери.
– У меня своя мамуля есть, – подумав, ответила я. – Может, махнем все вместе к ней в буддистский монастырь?
– В монастырь? – насторожился Витька и замотал головой: – Нет, я уж лучше здесь… А вы поезжайте.
– Что-то у меня живот разболелся, – промямлила я. – Слушай, Витя, а могу я домой зайти? Переодеться? У меня дома и деньги есть. Правда, немного…
– Я бы не советовал, – серьезно ответил Витька. – Конечно, может, повезет и проскочишь, но может и не повезти.
– Понятно, – вяло согласилась я, а домой мне захотелось еще больше.
Вдруг разом зазвонили оба сотовых: парни торопливо достали их и дружно ответили:
– Слушаю… – После чего лица их приобрели зеленоватый оттенок, а глаза сфокусировались в какой-то точке на стене напротив. Что говорят неведомые собеседники, мне услышать не удалось, но Ряха с Витькой через мгновение преобразились, демонстрируя недюжинное актерское мастерство.
– А хрен его знает, где мы, – пьяным голосом заявил Витек и полез к Ряхе: – Ряха, где мы?
– В ресторане.
– В каком?
– Можно узнать. Вон речка под окошком, травка… брат, пойдем на травку.
Пока я моргала и хмурилась, слушая всю эту тарабарщину, Груня подскочила к парням и противным голосом запричитала:
– Мальчики, хочу еще шампанского… – И далее в том же духе. – Подай голос, – шепнула мне Груня, и я загнусила:
– Тоже шампанского хочу… – Мое желание внести посильную лепту в наш спектакль было столь велико, что я всецело сосредоточилась на порученной мне роли, и на то, что делают другие, внимания обращала мало. Наконец оба сотовых полетели на стол, Витек вытер пот со лба, а Ряха разулыбался более обыкновенного.
– Выключи его к черту, – сказал Витька и тяжело вздохнул. Я поняла, что спектакль окончен, и тоже вздохнула с облегчением.
– Что делать-то будем? – спросил Витька дружка.
– Ничего. Отсидеться надо. В запой уйти. Глядишь, тут что-нибудь да прояснится. Я Шляпу не трогал и Кролику в багажник его не засовывал. Гад, что это сделал, должен как-то себя проявить.
– А если не проявит? – нахмурилась Груня. – Может, стоит его поискать?
– Как же, найдешь, – отмахнулся Ряха и неожиданно загрустил.
Я посмотрела за окно, там уже смеркалось. Домой потянуло с непреодолимой силой.
– Пойду… – робко сказала я, поднимаясь.
