– Вы что, смерти моей хотите? Три дня и ни часом больше, не то я вас потом своим привидением замучаю, буду являться каждую минуту.
Она еще немного поразорялась, а мы на следующий день полетели в Сочи.
– Не могу поверить, – пролепетала я, глядя в иллюминатор.
– Летать боишься? – посочувствовал Роман Андреевич, обняв меня за плечи.
– Ничего я не боюсь, просто пытаюсь понять, зачем я это делаю? Ты и один вполне мог бы справиться. Или ты считаешь, что будет лучше, если вопросы персоналу гостиницы станет задавать женщина?
– Я считаю, что нам стоит познакомиться поближе, а в однокомнатной квартире, где к тому же проживает твоя подруга, это совершенно невозможно. В конце концов, надо и обо мне подумать, о моем душевном здоровье, к примеру.
– Свинья, – сказала я, прикрыв глаза, и весь перелет молчала как рыба.
В Сочи столбик термометра замер, точно прикленный, возле отметки двадцать восемь, солнце палило, а море синело. Я вспомнила, что не была здесь уже три года, и решила наслаждаться жизнью.
Гостиница, где месяц назад проживал Козырев с супругой, производила впечатление. Особенно цена номера за сутки. Я мстительно взглянула на бравого майора, но он и бровью не повел, забрал у меня паспорт и предложил немного прогуляться по фойе. Причина стала ясна через десять минут: номер он получил двухместный, а поднимаясь в лифте, таращил глаза и возмущенно доказывал, что просто экономит деньги: двухместный стоит дешевле, чем два одноместных.
– А большое ты получил наследство? – подумав немного, спросила я, но лифт остановился, и ответить Роман Андреевич не успел.
– За такие деньги могли бы дать что-нибудь и получше, – проворчал мой спутник, оглядывая номер. Меня же в ту минуту занимало нечто совсем иное: не цена и не предложенный комфорт, а кровать. Она была одна, хотя и выглядела довольно широкой.
– Что это? – нахмурилась я, а чтобы Роман Андреевич не вздумал юлить, ткнула в кровать пальцем.
– Это? – заволновался он, сел на нее, подпрыгнул и сообщил удовлетворенно: – А ничего…
– Ты решил экономить, – усмехнулась я, – следовательно, спать тебе придется на диване.
– Мы могли бы… – начал он, но я сурово пресекла:
– Нет. И вообще… у нас есть дело. Идем на воздух, в конце концов, мы на юге.
– Я ничего не понял, – сделал он несчастное лицо. – Есть у нас дело или мы идем на воздух?
– Значит, так, – посоветовав себе не нервничать, начала я. – У нас действительно здесь важное дело. Я распакую вещи, а ты пока можешь посидеть и подумать, как мы будем искать свидетелей гибели Стеллы, то есть с чего начнем. А как только ты это придумаешь, мы отправимся их искать. Если тебе мой план не нравится, можешь ближайшим самолетом отправляться домой.
– Мне нравится, – кивнул он торопливо, устроился на кровати и принялся пялиться в потолок, зверски при этом хмурясь, как видно, таким образом давая мне понять, что напряженно мыслит.
С вещами я разобралась быстро, приняла душ, переоделась в шорты и попыталась привлечь к себе внимание Романа Андреевича. Совершенно напрасно, кстати сказать, потому что он к этому моменту уже сладко спал. А я надела свои любимые шорты и маечку, которая шла мне необыкновенно. Нет, это даже странно. Роман Андреевич открыл один глаз, потом другой, заявил: «Классно выглядишь», легко поднялся, но вместо того, чтобы идти в ванную переодеться, полез ко мне целоваться, а я запаниковала, припомнив, зачем он сюда, по собственному утверждению, прибыл. Я-то точно не за этим.
– Немедленно отпусти меня, – решительно пресекла я все попытки сделать наши отношения более интимными. – Не знаю, что тебе в этом сне привиделось, но я не собираюсь его осуществлять.
– Должен заметить, что с твоей стороны это большое свинство, – заявил он, но меня отпустил, надулся и до конца дня выглядел угрюмым, несмотря на мои старания его расшевелить. Роман Андреевич переоделся, предварительно заглянув в душ, чем меня порадовал, и мы покинули номер.
– Куда мы идем? – игнорируя его мрачную физиономию, задала я вопрос.
– В ресторан. Есть хочу. А выполнять ответственное задание на голодный желудок я не приучен.
В ресторане он был неразговорчив, смотрел в тарелку и меня вроде бы вовсе не замечал. Конечно, я хотела, чтобы он оставил меня в покое, но ведь не до такой же степени?
– Что будем делать дальше? – дождавшись, когда он насытится, проявила я интерес.
– На пляж пойдем.
– А как же дело? – нахмурилась я.
– Мне надо разработать план операции, на пляже это удобнее всего.
Не знаю, что он там в действительности разрабатывал, по-моему, просто спал. Но в целом время на пляже я провела неплохо, хотя и предпочла бы более разговорчивого спутника. Покинув пляж, мы вновь отправились в ресторан – ужинать. О своих планах Роман Андреевич помалкивал, а лишь только я собралась задать очередной вопрос, предложил прогуляться по набережной, потому что на ходу лучше думается. Думал он часов до двенадцати, я не выдержала и решила вернуться в номер. Роман Андреевич меня поддержал. Пока я готовилась ко сну, на столе появились бутылка шампанского с легкой закуской и десяток свечей. Дверь на балкон распахнута настежь, белые шторы колыхались, луна светила, а море плескалось.
– Какое свинство, – покачала я головой, увидев все эти приготовления. – Я немедленно отправляюсь к администратору…
Ромашка задул свечи, сунул шампанское в холодильник, а икру слопал. Потом, прихватив подушку и покрывало, удалился на диван.
