– Нормальные у нас отношения, – отмахнулась я.
– Нет, в самом деле. Может, тебе пересмотреть свои принципы и замуж выйти? К примеру, за Колю. Ну и что, что он импотент. Зато хороший человек рядом. Простое человеческое тепло дорогого стоит. И он намного крупнее таксы. Опять же, умеет разговаривать.
– Я лучше за тебя замуж выйду, ты еще и трахаться умеешь, – осчастливила его я. Он засмеялся.
– На самом деле ты за меня не пойдешь.
– На самом деле – побегу. Только позови. Лучше свистни. «Ты свистни, тебя не заставлю я ждать, пусть будут браниться отец мой и мать». Кстати, я сирота, так что никаких проблем.
– А Дед?
– Он мечтает возить моих детей на закорках.
Лукьянов радостно фыркнул:
– Представляю эту картину.
– Мне она тоже нравится. Ну, так что, осчастливим человечество?
– Лучше с кем-нибудь другим. Боюсь, что от меня может родиться что-то двухголовое, с клыками и когтями.
– Не преувеличивай, не такой уж ты страшный парень. Просто выпендриться любишь.
– Спасибо за добрые слова, – шутливо поклонился Лукьянов.
– Пожалуйста, я их много знаю.
Девушка принесла пластиковую тарелку с мясом для собаки. Сашка неохотно полез под стол, думаю, в глубине души он надеялся, что есть будет вместе с нами.
– Хорошая собачка, – приговаривала девушка. – Можно его погладить?
– Конечно. Он успел вас полюбить.
– А ты пользуешься популярностью в родном городе, – заметил Лукьянов, когда официантка отошла.
– Ага. Прославилась после статейки в газете.
– Выходит, Дидонову надо сказать спасибо.
– Его уже отблагодарили. Вернемся к нашим баранам. Так что ты там говорил о следствии накануне убийства?
– Бьюсь об заклад, мента с фамилией Елагин в городе не окажется, как не окажется и дела, связанного с тем давним убийством.
– Допустим, – кивнула я.
– За несколько дней до известных событий у классного руководителя Серафимович появляется мент. Об убийстве двенадцатилетней давности и о том, кто такая Серафимович, он хорошо знал и гораздо раньше, чем Вешняков, получил официальный ответ на свой запрос. Протоколы допроса уборщицы с вокзала пылятся в столе, а пока мы, то есть вы, плутали впотьмах, зарезали еще двух женщин и господина Краснова.
– Иными словами, кто-то провел свое расследование, нашел всех четверых предполагаемых убийц и свершил правосудие так, как он сам себе это представлял.
– А у тебя есть другая версия? – хмыкнул Лукьянов.
– Нет. Твоя очень похожа на правду. Кто реально мог провернуть такое?
– Родители.
– Допустим. Но Серафимович найти было не так просто, она сменила фамилию.
– Оттого на это и ушло два года.
– Меня смущает мент. Ведь учительница видела его удостоверение. Возможно, кто-то попросил его об услуге или попросту нанял, а возможно… Кто-то вел это дело двенадцать лет назад. Вешняков говорил, там такие подробности, у кого хочешь крыша съедет. Для мента провести следствие и найти всех четверых – работа привычная.
– Романтично. Я склоняюсь к мысли, что все гораздо проще. Жаждущие мести просто заплатили наемному убийце или убийцам. А также менту.
– Дорогое удовольствие.
– Так, может, и люди не бедные, – пожал плечами Лукьянов. – Мы тут много всего напридумывали, – продолжил он со смешком, – а сами даже толком не знаем, имеют ли две другие женщины отношение к тому давнему убийству. Одних слов учительницы, что они были подругами не разлей вода, недостаточно. В конце концов, велось следствие и осудили только двоих.
– Черт, – пробормотала я, почувствовав нечто вроде озарения.
– В чем дело? – насторожился Лукьянов, наблюдая за мной.
– Доедай скорее свою рыбу, и поехали, – поторопила я.
– Куда? К матери девочки?
– Нет. Это подождет. Поехали к Иванову.
– Зачем тебе Иванов? С ним уже говорили.
