Покончив с обедом, я немного послонялась по квартире и позвонила Роману Андреевичу. Он сообщил, что задержится на работе, и просил не вешать нос по этому поводу.
– Не буду, – согласилась я, – если сделаешь доброе дело.
– Смотря какое, – сразу же посуровел он. – Если в магазин заехать или ковры выбить, так я с радостью, а если…
– Если, – покаялась я. – Только сразу не ори, а выслушай. Можно узнать, кто был первым мужем Гулиной Риммы Сергеевны? Это тетка Игоря. Даже ты не будешь утверждать, что в этом есть криминал. И еще: Ромочка, любимый…
– И все, – отрезал он. – С завтрашнего дня, уходя на работу, буду приковывать тебя наручниками к письменному столу.
– Ты садист, – разозлилась я.
– Я добрый человек, но моему терпению пришел конец. Все ясно?
Продолжать я не стала и швырнула трубку. Конечно, Ромка принялся звонить, у него характер такой: сначала нагрубит, а потом пытается выяснить, кто из нас виноват. Звонки раздражали, и я включила автоответчик. «Будь человеком, сними трубку», – попросил муж, за минуту особо не разговоришься, и ему вскоре пришлось заткнуться. «Сейчас все брошу, приеду домой, и тебе мало не покажется», – сообщил он во второй раз, я презрительно фыркнула и занялась пирожными, включив магнитофон погромче, но к тому, что мой муж лепечет по телефону, время от времени все же прислушивалась. Поэтому, как только он вопросил: «Ну, чего тебе там понадобилось?» – я сразу же сняла трубку.
– Ромочка, – проворковала я с нежностью, – я тебя люблю. Я приготовила безе, по-моему, удачно получилось. Хочешь, сделаю к твоему приходу салатик из кукурузы?
– Я счастлив, – сообщил он. – А теперь можешь переходить к основному.
– Основное я уже сказала.
– Тогда я счастлив вдвойне. Что еще?
– Узнай, пожалуйста, когда Валеру Трусова судили впервые, не проходил ли по делу кто-то еще? В разбитой машине, возможно, были не только он и Инга, но и неизвестный мужчина.
– А зачем он тебе, ты объяснить не хочешь?
– Если я права, то сам поймешь, а если нет… то не имеет значения.
Мы тепло простились, я приготовила салат и еще некоторое время слонялась по квартире. Потом подошла к телефону и набрала номер. Женька все еще была на работе.
– Ромка задание получил, – сообщила я.
– Небось рад до смерти, – съехидничала подружка. – А на меня тут налетели, точно вороны. На работу в отпуске лучше не заглядывать. Мне отдыхать всего ничего, а они загружают… А я еще даже не соскучилась. Как освобожусь, звякну.
– Лучше приезжай, я безе испекла.
– Мы ж на диете! – возмутилась Женька.
– Я должна думать о Романе Андреевиче, особенно сегодня, когда он получил задание и обещал его выполнить.
– Твоего Ромку можно вообще неделями не кормить.
– Что за глупости? – обиделась я. – У него работа вредная, он тратит много энергии.
– Знаю я, на что он свою энергию тратит, поэтому ты и кормишь его на убой.
– Может, тебе замуж выйти? – предложила я. – За его заместителя? Ромочка в сваты набивался.
– Замуж я пойду за бизнесмена, у заместителя с бабками туго, а пожить я люблю весело.
– Вот насчет бизнесмена я и звоню, – опомнилась я. – Ромка говорил: «Део» принадлежал Николаеву Вадиму Александровичу, который продал машину, а кому, по занятости вспомнить не может. Узнай, что это за тип?
– Зачем? – растерялась Женька, а я съязвила:
– Подумай. – И повесила трубку.
Ближе к вечеру мы сидели на нашей кухне и пили чай с тортом, мы, то есть я, Роман Андреевич и, конечно, Женька. Физиономия ее выглядела подозрительно шкодливой, и на месте ей явно не сиделось, но сообщать новости она не спешила. Мы с томлением переглядывались, косясь в сторону Романа Андреевича, но задавать вопросы не решались, начнет, чего доброго, орать, рассвирепеет и сведениями, ежели они есть, не поделится.
В конце концов Женька не выдержала и заявила:
– Глянула в газеты шестилетней давности. Однако темная тогда вышла история.
– Что за история? – удивился Роман Андреевич, который иногда любил прикинуться дурачком, доводя тем самым окружающих до тихого бешенства.
– А то тебе Анфиса не рассказывала, – хмыкнула Женька и покачала головой.
– А вам что за дело до этой истории? – накинулся на нее Роман Андреевич, я тяжко вздохнула, сообразив, что еще одного семейного скандала не миновать, и даже подумала, а не заплакать ли мне, чтобы мужу стало стыдно. Он, точно угадав мои намерения, тоже вздохнул, запихал в рот последний кусок торта, который принесла Женька в качестве взятки, жевал не меньше пяти минут и наконец соизволил разомкнуть уста: – Сообщаю следующее: первый супруг Риммы Сергеевны Гулиной – Станислав Трусов. Как вы до такого додумались, для меня загадка, но факт есть факт. Брак был зарегистрирован в городе Саратове тридцать два года назад, прожили молодые одиннадцать месяцев и благополучно разошлись. Общих детей
