Мы прошли в кухню, белые стены, серый камень, на полу темная паркетная доска, впечатление, что ты где-то на Средиземноморье. Вера налила мне коньяку и толкнула бокал по стеклянной поверхности стола. Коньяк я терпеть не могу, но все-таки пригубила. Я тянула время, прикидывая, как построить разговор.
– Что у вас за плохие новости? Меня обвиняют в убийстве? – спросила Вера с усмешкой.
– Несколько часов назад застрелили Райзмана.
Она замерла, не донеся бокал до рта.
– Застрелили? О господи. Кто, за что?
– Ведется следствие, – пожала я плечами.
– А вы здесь при чем? И при чем здесь я?
– Вы его хорошо знали?
– Ну, знала. Только о его делах я и представления не имею. Антикварный бизнес не так безопасен, как может казаться человеку несведущему.
– А вы человек сведущий?
– Слушайте, с какой стати вы сюда явились? Я вам уже сказала, что знать ничего не знаю о его делах. Уверена, мне еще предстоит неприятный разговор в милиции, так что встреча с вами явный перебор. Что вы пристали с этими убийствами? Вам что, нечем себя занять?
– Я встречалась сегодня с Райзманом, – не обращая внимания на ее слова, сказала я. – Ему было известно нечто об убийстве вашей подруги. Он не пожелал мне сказать, что именно, а теперь Райзман убит.
– И вы считаете… Ну, хорошо, допустим. Но я-то здесь при чем?
– Вы ее ближайшая подруга. Кому знать обстоятельства ее жизни лучше, чем вам?
– Ах, вот оно что… Я уже говорила об этом в милиции и могу повторить вам: понятия не имею, кто и за что мог бы убить ее. Если только из ревности. Но и здесь мне ничего не известно. Насколько я понимаю, вы – подозреваемый номер один. Ведь так? Ваше желание спихнуть вину на другого мне ясно, но…
– Ну, если уж мы заговорили о ревности, – с усмешкой перебила я, с удобствами устраиваясь в кресле, – у вас тоже был повод избавиться от соперницы.
– От соперницы? – возмутилась Вера. – Да вы спятили. Анна была моей подругой, и мы, к вашему сведению, никогда не соперничали. Я ей помогала, у нее был не лучший период…
– И она решила как-то скрасить свою жизнь.
– Что вы имеете в виду?
– Ее интерес к вашему другу.
– Забавно. – Вера устроилась напротив, нервно одергивая халат. – У вас разыгралась фантазия.
– Еще бы, – вздохнула я. – Однако тот факт, что господин Никифоров на некоторое время уединился в своей каюте с вашей подругой, сомнений не вызывает.
– Вот сучка, – в сердцах заметила Вера. Я не сразу поняла, к кому сие относилось, но она продолжила: – Правду говорят: все подружки – потаскушки, или что-то в этом роде, не сильна я в пословицах. Выходит, она его затащила в постель? Что ж, ничего не скажешь, молодец. Он сообщил об этом в милиции?
Врать не имело смысла, раз уж у нее телефон под рукой.
– Он скрыл сей прискорбный факт.
– И откуда в этом случае он известен вам?
– Господин Никифоров беспокоился о том, что вы можете застать его за этим неблаговидным занятием, и попросил некую особу побыть на шухере.
– Эта особа Райзман, и я его за это убила? – засмеялась Вера. – Чушь какая-то.
– С пирса детишки ловили рыбу и видели, как ваш друг и ваша подруга поднялись на борт. Так что теперь господину Никифорову этот факт не скрыть, и завтра ему наверняка зададут вопросы.
– Что ж, – она пожала плечами, допила коньяк и оттолкнула стакан, – пусть он на них и отвечает.
– Он ответит, и у милиции появится еще один подозреваемый. Ваш друг помогал вам материально, и потерять его вы вряд ли хотели. А тут еще подруга, она молода, он увлекся…
– Вам обязательно говорить мне гадости? – разозлилась Вера. – Допустим, Павлу захотелось ее трахнуть. Даже очень возможно, раз она из кожи лезла, чтобы к кому-то из них залезть в штаны. И что? Думаете, он меня бросит? Как бы не так. Нас соединяет кое-что покрепче…
– Можно узнать, что? – Я не очень надеялась, что Вера ответит на этот вопрос, но она здорово разозлилась, а люди в сердцах говорят лишнее, вдруг повезет?
– Нет, – язвительно улыбнулась она, – но если я решу напакостить, у него могут появиться неприятности. В бизнесе, я имею в виду. Пожалуй, стоит немного пояснить, не то вы вообразите бог знает что. Сейчас дела у него идут не слишком хорошо. Он нуждался в большом кредите, и он его получил благодаря моим связям, условия самые что ни на есть выгодные для него. Я не хочу, чтобы у вас сложилось обо мне скверное представление. Я помогаю ему, потому что он мне нравится. И я точно знаю, что он относится ко мне очень хорошо. Не буду произносить слово «любит», не жалую я его, но мы близкие люди и дорожим друг другом. Как всякий мужчина, он иногда делает глупости. Я спокойно отношусь к этому. В конце концов, он мне не муж, да если бы и был мужем…
– То есть измена не произвела на вас впечатления?
– Это всегда производит впечатление, причем исключительно неприятное. Вопрос в том, как ты к этому относишься: один с пониманием, другой хватается за нож. Так вот, мне не придет в голову хвататься за
