Тишина. Я разом покрылась холодным потом, напряженно прислушиваясь. Черт, у меня даже газового баллончика нет. Затеяв частное расследование, не худо бы обзавестись оружием.
Набрала на трубке 02 и поднялась по лестнице, из-за двери спальни робко тявкнул Сашка. От сердца отлегло, но лишь на мгновение. Без меня пес на второй этаж не поднимался, то есть подняться он еще мог, а вот спускаться ненавидел по причине неприспособленности своего тела сходить по ступенькам вниз с достоинством, присущим такой выдающейся собаке.
Я вошла в спальню и включила свет. На моей постели лежал Тагаев, держа Сашку на руках. Пес посмотрел на меня с печалью и вздохнул.
– Привет, – сказала я, устраиваясь в кресле, и положила трубку на секретер.
– Ты не очень удивлена, – скорее констатируя факт, чем спрашивая, изрек Тагаев.
– Честно? Не очень. С кровати сваливай, лежать на ней в ботинках можно только мне.
Он не сдвинулся с места, лежал и разглядывал меня, а я не стала брать его за шиворот и вышвыривать силой, тем более что такая возможность казалась весьма проблематичной.
– Чему обязана визитом? – вместо этого спросила я.
– Так ведь податься некуда, – развел он руками. Сашка, оказавшись на свободе, с места не тронулся, только зевнул.
– Надо ставить сигнализацию, – вздохнула я. – Не квартира, а проходной двор. А с тобой мы позднее поговорим, – кивнула я Сашке, он стыдливо отвернулся.
– Это ты так со страхом борешься? – хмыкнул Тагаев и пояснил: – Болтаешь много.
– А чего мне бояться? Хотел бы убить, так убил бы еще в прихожей. Пырнул ножом, вон их на кухне сколько. Так чем обязана?
Он опять принялся разглядывать меня, отвечать он не спешил, но наконец изрек:
– Я их не убивал.
– Это не ко мне, это к прокурору, – поморщилась я.
– Ты всю эту кашу заварила. Неужели не ясно, что меня подставляют?
– Возможно, и подставляют, – не стала я спорить.
– Ты на Деда работаешь? – спросил он.
– Хочешь сказать, это он тебя подставляет? – съязвила я.
– Поначалу думал, твоя работа. Но пистолет… знающие люди говорят, ты на такое не способна.
– Разные бывают обстоятельства. Хотя в данном конкретном случае ты прав: я не имею к этому отношения и не знаю, кто имеет. Теперь, когда мы так славно поговорили, я бы хотела остаться наедине со своей собакой.
– Я хочу разобраться, – изрек он.
Говорить ему было нелегко, не приучен выражать свои мысли словами, и я его очень раздражала, должно быть, тем, что умудрилась родиться бабой. Подумать только, такой парень, как он, и вынужден мне что-то объяснять.
– Разбирайся на здоровье, – пожала я плечами. Он аккуратно переложил Сашку, встал и прошелся по комнате. – Лучше сядь. Твое мелькание перед глазами действует мне на нервы.
– Успеется, – хмыкнул он, – в смысле сесть.
– Ну и кто тебя подставляет? – спросила я без интереса.
– Со своими врагами я сам разберусь, – взглянув через плечо, порадовал он. – Но все это каким-то образом связано с убийствами. Я хочу его найти.
– Кого?
– Убийцу или убийц. И тебе придется мне помочь.
– Вот уж счастья привалило. С какой стати?
– Я знаю, как разобраться со своими, но убийца, скорее всего, не из наших. И так, как я привык, не получится. А для тебя это обычная работа.
– Вообще-то я на заслуженном отдыхе.
– Девку убили при тебе, и ты искала убийцу. Какой тут отдых? Я просто предлагаю объединить усилия.
– Ах, вот как… Я тебя правильно поняла: ты считаешь, кто-то совершил четыре убийства, а твои недруги этим воспользовались?
Он замер в трех шагах от меня и кивнул.
– Может быть, по-другому, – пожала я плечами. – Что, если все это затеяли специально для того, чтобы избавиться от тебя?
– Больно мудро.
– Мне и не такие штуки приходилось видеть.
– Как-нибудь расскажешь.
– Один человек вчера заметил, что в этих убийствах нет никакого смысла.
