– Да-а, – протянула я в полной растерянности. – Никому верить нельзя, особенно людям.
В шахматы мы все же сыграли. Обычно Тагаев, следуя за моей машиной на своей, провожал меня домой, выпивал чашку кофе и убирался восвояси. Разумеется, я вполне была способна добраться до своей квартиры и без сопровождения, но сие повторялось от встречи к встрече. Похоже, наши отношения становились ритуальными.
В этот раз Тагаев задержался у меня дольше обыкновенного, совершил экскурсию по квартире и предложил устроить на верхнем этаже бильярдную.
– Зачем? – удивилась я. Правда, я уже года два безуспешно пыталась найти применение пустующей площади. – Я плохо играю в бильярд.
– Я тебя научу, – заверил он и сделал ценное замечание: – У тебя кран в ванной течет.
С этим я согласилась, и Тимур немедленно приступил к ремонту, вызвав у меня слезы восторга. Чтобы такой парень да был способен починить кран, есть чему удивляться.
Возился он долго, потом принял душ, потом попросил чаю. Мне стало ясно: покидать мое жилье он не торопится.
– Можешь остаться у меня, – решила я облегчить ему жизнь, – раз уж здесь целых две гостевые спальни.
– Дед тоже там спит? – спросил он. Я ответила:
– Конечно. А ты что подумал?
Тимур подошел, ухватил меня за плечи и с минуту разглядывал мою физиономию, словно намеревался прочесть мои мысли. Прочитал чего или нет, не скажу, но мне особенно приятным это не показалось. Я ждала, что он скажет, но он ничего не сказал и вскоре удалился, оставив меня наедине с моими беспокойными и скверными мыслями.
В кухне сразу появился Сашка. С Тагаевым у них была дружба, и я немного ревновала, правда утешала себя тем, что Сашка нуждается в мужском обществе. Пес взирал на меня укоризненно, и это переполнило чашу моего терпения.
– Вы сговорились, что ли? – рявкнула я, но быстро выдохлась и принялась жаловаться Сашке на жизнь. И в самом деле выходило, что все в ней нескладно, а если и появляется мужчина, то становится даже хуже, так что вовсе никакой радости от его присутствия. – Если так пойдет дальше, одна мне дорога – в монастырь. Хотя можно попытать счастья с девицами. – При одной мысли об этом мне стало так тошно, что даже Тагаев показался чистым золотом. Я посоветовала себе отправляться спать и вняла своему же совету.
Утром Сашка разбудил меня очень рано, в отместку за мое вчерашнее нытье. Мы отправились гулять, потом я приготовила завтрак, но все равно было еще слишком рано, чтобы звонить Вешнякову.
– Кто рано встает, тому бог подает, – буркнула я и все-таки позвонила.
Голос Вешнякова звучал бодро, но отнюдь не оптимистично, из чего я сделала вывод: встать он уже встал, но никакого удовольствия от этого не испытывает.
– Не могу поверить, что ты на ногах в такую рань, – съязвил он. – Чего вскочила ни свет ни заря? Или не ложилась?
– Ложилась. Всю-то ноченьку ты мне снился… Не знаешь, к чему такое?
– К покойнику, – убежденно ответил Артем.
– Девчонку нашли? – насторожилась я.
– Нашли, только не ту, которую искали.
– А потолковее нельзя? – возмутилась я.
– Можно. Приезжай к Никитскому мосту.
Никитский мост самый старый в городе и в настоящее время ремонтировался, проезд по нему был закрыт, так что для обнаружения трупа место вполне подходящее. Правда, до Горбатого моста, который меня в последнее время интересовал, оттуда довольно далеко – километра три-четыре.
Оставив Сашку тосковать дома, я полетела к мосту. Свернув с проспекта, увидела несколько машин на маленькой площадке возле моста. Вокруг бродили люди в форме с постными лицами. Машину мне пришлось бросить в переулке, здесь ей просто не нашлось бы места.
Ниже площадки, возле спуска к реке стояло оцепление. Навстречу мне вышел давний знакомый Валера, как всегда, с улыбкой на устах. Такое впечатление, что трупы только прибавляют ему оптимизма.
– Привет, – помахал он рукой. – Интересуешься покойной?
– Вешняков звонил, – пояснила я.
– Он внизу. Дай закурить, – попросил Валера.
– Бросила.
– Надо же, какая сила воли у людей, – подивился он, привалясь к капоту своей машины. Ее, по большому счету, стоило отправить в металлолом, но Валерку и это не печалило.
Закурить ему дал один из ментов, проходящих мимо, я устроилась на корточках в трех шагах от него и спросила:
– Кого убили?
– По виду проститутка. Лет тридцати. Документов при ней не оказалось, в сумочке только ключи и двести рублей. Так что на ограбление не похоже. Вот такие дела.
– Есть что-нибудь необычное? – спросила я, прикидывая, с какой стати меня сюда позвал Вешняков.
