– Ага.
– Свел вас Ларионов? – невинно поинтересовалась я.
– С какой стати? Ларионова я просил разнюхать, как отнесется Дед к моей идее.
– К какой идее?
– К строительству, Детка, к строительству.
– Вот как.
– Да, вот так.
– Изумительно.
– Менты тоже остались довольны, – кивнул он.
– Светлана показывала тебе фотографию Лукьянова?
Тимур затушил сигарету, сцепил руки на груди и, помедлив, задал встречный вопрос:
– Так фотографию все-таки нашли?
– Светлана спрятала ее в ячейке банка.
– Дура, – усмехнулся Тимур. – Что она от этого выиграла?
– Расскажи мне о фотографии, – попросила я.
– Светка пришла и спросила, не мог бы я помочь ей в одном деле? Она подозревала, что ее любовник… впрочем, ты знаешь… Так как она была убеждена, что вся шпана ходит подо мной, ей желательно было знать, кто ее возлюбленный.
– И что ты?
– Посоветовал держаться от него подальше.
– Постой, ты с ним никогда не встречался, как же смог узнать его на фотографии?
Тимур засмеялся, смех у него вышел злым.
– Ах, Детка, Детка….
– Ты не ответил, – поторопила я.
– Нетрудно догадаться. Ты предпочла его, а не меня. Было интересно, что ж это за парень такой.
– Значит, проявил любопытство, – усмехнулась я.
– Разумеется. Узнал о нем более чем достаточно.
– Достаточно для чего?
– Достаточно, чтобы сделать вывод: ты из тех, кому нравится, когда об них вытирают ноги. Чего морщишься, скажи, что я не прав?
– Ты не прав, – серьезно ответила я, хотя было ясно: продолжать разговор не имеет смысла.
– Не прав? – Он опять засмеялся. – Он тебя ни в грош не ставил. Использовал, чтобы угодить своим хозяевам, между делом трахал, а ты исходила слюной…
– Это явное преувеличение. Наши пути-дорожки разошлись уже давно, и я отнюдь не исхожу слюной, как ты выразился.
– Серьезно? Ну, хорошо. Теперь ты знаешь, кто убил Светлану. И что? Будешь восстанавливать справедливость? Сдашь его ментам? Ты ведь знаешь, где он?
– Не знаю, – покачала я головой.
– Разумеется, ты не знаешь.
– Не знаю, – повторила я. – Вряд ли он появится здесь. Опять же я не уверена, что ее убил он.
– Что? – поднял брови Тагаев и презрительно хмыкнул. – Ну, конечно. Он безвинный страдалец, а если нет, то ты готова сделать все, чтобы он таким казался.
– Что тебе рассказала Светлана? – спросила я, желая сменить тему.
– Ничего такого, что могло бы порадовать тебя. Они познакомились случайно. И она влюбилась в него без памяти. Так, что разом поглупела. Скажи, что в нем такого особенного, что бабы по нему с ума сходят?
– Не отвлекайся. Она поглупела, что дальше?
– Дальше нашла в его шмотках пистолет. Испугалась. Не за себя, за него. Вдруг бедный мальчик влип в историю. Вызвала его на разговор. Что он ей наплел, не знаю, но она вроде бы успокоилась. Но кое-какой здравый смысл в ее башке все же остался, и она стала приглядываться к нему. Дальше вообразить нетрудно, если учесть, что она была нужна ему для того, чтобы подобраться к Никитину.
– По-твоему, он его убил?
– А по-твоему, я? Понимаю ваше желание, дорогая, обелить его честное имя, но это уже слишком. Придумай хоть одну причину, по которой он стал бы ее охмурять? Большая любовь? Твой Лукьянов понятия о таких чувствах не имеет, и тебе это хорошо известно. Он просто мразь, которая убивает за деньги, при этом используя баб, с которыми спит, а потом спокойно стреляет им в затылок. Тебе нравятся такие парни, да?
– Ты опять отвлекся.
