– Вот что, – еще раз взглянув на часы, заметила я. – К детям ты все равно опоздал. Заканчивай здесь, а я подожду тебя в баре на углу.
Ждать пришлось недолго. Я немного поболтала с барменом о погоде и выпила чаю, когда в бар вошел Артем.
– Ну что, будем гадать? – хмыкнул он.
– Конечно, если больше делать нечего.
– Мне есть чего. И тебе, кстати, тоже. Ты с Тимуром виделась? – все-таки спросил он.
– Сегодня.
– И что?
– Артем, у него на столе лежала эта чертова купюра. Надпись прочитать я не могла, но эта та самая или другая половинка.
– Тьфу ты, – досадливо плюнул он. – Так и знал. Вот как увидел этого в сортире, так и кольнуло: добра не жди. Точно в воду смотрел. Давай прикинем, что у нас получается.
– Давай. Ты начнешь?
– Лучше ты. У тебя завлекательней выходит, – усмехнулся он.
– В городе появляется некий тип, назовем его Толстяком. У него дела с Тимуром, что за дела, неведомо, но ясно, что в Уголовном кодексе есть по этому поводу статья. Доверенное лицо Тимура по кличке Седой встречается с Толстым и еще с одним дядей. Теперь банкнота: ясно, что она вроде пароля.
– Штирлицы хреновы, – не выдержал Артем.
– Солидарна, – кивнула я. – Если нужен пароль, значит, встретиться должны незнакомые люди. Логично?
– Откуда мне знать, я не Штирлиц.
– Не вредничай, наживешь язву.
– Вот только не надо лицемерного беспокойства о моем здоровье, если бы оно тебя волновало, ты бы не совала нос в бандитские дела, а ходила бы на курсы молодых мамаш.
– Я записалась, честно, – улыбнулась я, он только рукой махнул.
– Валяй дальше.
– Следовательно, мы можем предположить, что ожидаются в нашем городе гости. Влад видел «Ягуар», у нас есть сведения, что с московскими номерами. Допустим, одна половинка банкноты у Толстяка, другая у Тимура.
– Чушь, – недовольно возразил Артем. – Зачем дурацкая банкнота нужна, если Седой болтается по городу с Толстяком?
– А если Тимур лишь посредник и есть еще одна заинтересованная сторона?
Теперь Вешняков задумался.
– В этом городе проворачивать дела без его ведома немыслимо, – наконец согласился он.
– Точно. Что-то на днях должно произойти. Некое событие, важная сделка. Но тут появляется мальчик на роликах, и банкнота оказывается у него. Из-за глупой кражи сделка может быть сорвана.
– Банкноту необходимо вернуть, то есть найти мальчишку…
– И его нашли.
– Но убивать-то зачем? В милицию он бы не кинулся, раз бумажник спер. Хотя… я вот что подумал. Здоровенный увалень, который нашего Сычева обрабатывал, особым терпением не отличался, сразу стал кулаками махать. А кулаки у него, если верить мальчишке, будь здоров. Вскрытие показало, что у Симушина шея сломана. Может, просто перестарались, желая парня напугать? Ну а увидев, как скверно все вышло, особо не мудрствуя, вывезли труп на свалку.
– О свалке приезжие вряд ли знали, – поддакнула я.
– Ясно, что мальчишку искали наши, – кивнула Артем. – Оттого и нашли быстро. В чужом городе особо не развернешься. Допустим, в кафе с Толстым был Седой, и он сразу отправился на поиски парнишки и банкноту вернул, парень же оказался на свалке. Надеюсь, убийство в их планы не входило, – пробормотал он. Понятно, что последнее замечание было адресовано мне, потому что тогда получается, Тимур к убийству причастен, хоть доказать это вряд ли кто возьмется. Артем пытался Тимура выгородить из большой любви ко мне.
– Или предстоящая сделка настолько важна, что жизнь мальчишки гроша ломаного не стоила, – усмехнулась я. – Далее. Седой сидит в сортире с петлей на шее. Значит, вмешался кто-то третий, с желанием чужую игру поломать. Банкнота теперь у Тимура.
– То есть послание адресовалось ему?
– Допустимое предположение.
– Вполне. Тагаев сделает следующий ход… Скажи на милость, тебе это все зачем? – вздохнул Вешняков.
– Мне не нравится, когда крысы на свалке лакомятся человечиной. А тебе?
– Мне тоже. Только… ты уж извини, но и ты и я знаем, что у Тагаева серьезные покровители. – «В лице все того же Деда», – мысленно уточнила я. – У нас нет никаких шансов. Дело прикроют, мы и вякнуть не успеем. Будет два «висяка», убийство Седого спишут на бандитские разборки, убийц мальчика никогда не найдут.
