«Булл? – вяло подумал он. – Тоже проснулся?»
– Простите, командир, – сказал американец, – но вы приказывали доложить по исполнении.
– А… да. – Аникеев уже очнулся. – Что там Земля?
– Земля в порядке, командир.
– А китайцы?
– Китайцы, если верить Хьюстону, тоже. Земля их видит!
– Так что же получается? – проговорил командир «Ареса». – Европейские сателлиты нам врут?
– Не в этом дело, командир, – покачал головой Булл. – Похоже, они просто потеряли «Лодку Тысячелетий».
– То есть?
– Хьюстон говорит, что китайцы продолжают ускоряться, хотя им давно пора перейти на торможение…
21
Прыжок лосося
Евгений Гаркушев
Если бы каких-то две недели назад журналисту Огневу сказали, что героиня его репортажа – или потенциальная жертва, что, в общем-то, одно и то же, – возьмет у него телефон, пообещает перезвонить, и он будет терпеливо ждать две недели, не особенно беспокоясь и не пытаясь выйти на контакт сам, он бы только рассмеялся. Волка ноги кормят.
Правда, от бескормицы Огнев не страдал. Очень кстати перу Семена подвернулось нашествие енотов- мутантов в Одинцовском районе Московской области. Существенно улучшил кредитную историю журналиста и заказ неизвестным доброжелателем, предположительно из экстремистской природоохранной организации, красной икры. То есть не просто красной икры, конечно, а материала о том, что в некоторых банках с икрой компании «Милый лосось» обнаружен холерный вибрион. Не какой-нибудь сложный нановирус, а грамотрицательная, факультативно-анаэробная подвижная бактерия рода Vibrio, отнесенная, что характерно, ко второй группе патогенности. Читатели пережевывали ошеломляющие данные и при виде икры стонали от ужаса и отвращения. А Огневу даже суд не грозил: результаты исследований были у него на руках. Может, конечно, и поддельные, зато с печатями и подписями. Доброжелатели постарались. И общественное мнение целиком было на стороне правдоборца.
После истории с холерной икрой Огнев чувствовал себя полезным членом общества и воспринимал обожание спасенных сограждан как должное. А в качестве бонуса экологам он намеревался через пару месяцев огорошить читателей информацией о том, что домашняя моль, поедающая меховые изделия, является основным разносчиком туберкулеза. Хотелось бы, конечно, найти под этот проект спонсора в виде фирмы – производителя недорогой, но качественной синтетики…
Словом, журналист был «на коне», и когда на экране служебного коммуникатора отобразился неизвестный номер, а из динамика послышался глубокий, чувственный женский голос, Семен ничуть не удивился. Он приосанился, включил функцию видеофона – благо, был он не в захламленном кабинете и не на заполненной грязными тарелками кухне, а в салоне своего нового автомобиля – и проникновенно улыбнулся в камеру коммуникатора.
– Здравствуйте! Мне нужна ваша помощь. – На экране видеофона появилась эффектная брюнетка. Большие глаза, стрижка каре, накрашенные темно-вишневой помадой губы…
– Всегда готов, прекрасная леди, – отозвался Семен, соображая, что может быть нужно от него такой женщине.
– Вы меня не узнали?
– Кхм… А мы встречались?
– Да. Причем в интимной обстановке.
Огнева даже в жар бросило. Какие-то проблемы? Да кто же она?!
– Я жена космонавта Карташова, – представилась брюнетка.
– Ах, извините, Яна…
Огнев мгновенно вспомнил и огромного паука, и почти голую молодую даму на кровати, и свой нереализованный космический проект.
– Приезжайте сегодня вечером, – просто и с достоинством заявила Яна, словно зная: отказа быть не может. – Адрес вы помните.
– Если циновка была постлана неправильно, Учитель на нее не садился, – торжественно заявил Ху Цзюнь. – Наша циновка оказалась постлана правильно.
– Только узнали мы об этом спустя недели, – недовольно фыркнул Чжан Ли. – А если центр ошибся в расчетах?
– Есть люди, которые, ничего не зная, действуют наобум. Я не таков. Слушаю многое, выбираю лучшее и следую ему; наблюдаю многое и держу все в памяти – это и есть способ постижения знаний, – ответил командир «Лодки Тысячелетий».
– Ты опять дословно цитируешь Конфуция?
– Да. Мы должны придерживаться традиций и выполнять свой долг. Я верю данным, полученным с зонда. Расчеты окажутся верны. Мы обгоним золотой парусник большеносых.
– И врежемся в Красную планету.
– Нет. Мы не врежемся в Марс, потому что целимся в Фобос, – в который раз объяснил командир. Он успокаивал не только Чжана Ли, но и себя. – Если бы только наш зонд испытал аномалию, можно было бы усомниться. Но нет! Русские смотрели и не видели. Аномалии в полете их аппарата «Фобос-два» дали нам возможность заподозрить аттрактивные возможности спутника. Спутник отталкивает приближающиеся к нему на большой скорости массивные объекты. Русские не поняли этого потому, что приближались медленно, искали для погрешностей другие причины. Поведению летательных аппаратов вблизи Фобоса нет разумных объяснений, потому что антигравитационные технологии для человечества пока недоступны. Но разве не варварство распылять метеориты, угрожающие базе? Не проще ли скорректировать их курс, заодно использовав кинетическую энергию для повышения орбиты? Случайно ли Фобос находится за пределом Роша? Не используются ли приливные силы, воздействующие на спутник, для зарядки генераторов антигравитации, как в наших механических часах с автоматическим заводом?
– Русские часто совершают великие открытия, – кивнул Чжан Ли. – Но их плодами всегда пользуются другие.
– А метеоритные кратеры на поверхности – всего лишь маскировка, – продолжил Ху Цзюнь. – Или следы от ударов лучевым оружием.
– Или… особенности конструкции инопланетной базы? – предположил Чжан Ли.
– Именно.
Ху Цзюнь коснулся сенсора активации информационной панели, и на ней зелеными огнями вспыхнула картинка: «Лодка Тысячелетий» несется навстречу неминуемой гибели, но потом словно входит в невидимую атмосферу, замедляется, включает тормозные двигатели и соскальзывает к поверхности Марса.
– Чудо. Нас спасет чудо, – тихо сказал командир.
– Ты веришь в это? – отозвался Чжан Ли.
– Я верю, что годовалый ребенок сможет включить телевизор и даже найти интересный для себя канал. Но только в том случае, если родители воткнули электрический кабель в розетку. И если сам телевизор был изготовлен на далеком заводе настоящими мастерами. Мы – годовалые дети, Чжан Ли. И наше соревнование – гонки на игрушечных машинках по отцовской усадьбе. Мы хохочем, что-то воображаем о себе, думаем, что знаем, почему едет наш электромобиль. Действительно, все очень просто, ведь мы жмем на педаль! И ни о чем, кроме того, что нужно жать на педаль, не знаем. А ведь у электромобиля есть двигатель, коробка передач…
– Не накажет ли нас отец за то, что мы полезли под капот? – спросил Чжан Ли.
– О, нет. Наш отец не вмешивается, – покачал головой Ху Цзюнь. – Но сломать его вещи трудно, почти невозможно. Для этого нужны куда более цепкие пальцы и, главное, гораздо более развитые мозги.
Вроде бы ничего в облике и поведении собеседницы не давало мыслям повернуть в интимное русло, но Семен воспринял предложение, словно оно было сделано с намеком. Может
