Солдат 366-го мотострелкового полка Виктория Ивлева во время штурма Ходжалы не видела: понятно, она шла с фотокамерой во втором эшелоне атакующих. Зато наблюдала собственными глазами армейскую бронетехнику и артобстрел города, предшествовавший захвату.
Небезразлично для сюжета, что в то же время, 26 и 27 февраля, около полутора суток пробыл в Гяндже с миссией мира министр иностранных дел Ирана Али Акбар Велаяти. Он так и не смог вылететь в Ханкенди: безопасность полета армянская сторона не гарантировала, несмотря на достигнутую накануне договоренность о прекращении огня. Этот мораторий стал для ходжалинцев договором о прекращении жизни. Поездка Велаяти в зону необъявленных военных действий срывалась преднамеренно и нагло: профессиональные убийцы из числа фидаинов и солдат особого полка России доказывали всем сторонам, что никакие миссии мира и согласия им не нужны. Путь, избранный ими, — эскалация агрессии и насилия.
В среду, 26 февраля 1992 года, я записал в дневнике:
«Нехватка достоверной информации, водопады лжи комментаторов отбивают охоту жить. Телекадры горящей Шуши, сопровождающие тексты «Вестей» и «Новостей» об обстрелах Степанакерта, оказываются не случайны: у азербайджанской стороны, по сведениям радио «Свобода», нет установок «Град», из этих установок вооруженные силы марионеточной НКР уничтожают Шушу и Ходжалы, и многочисленные азербайджанские села в долинах Карабаха и при этом запускают снаряды по окраинам своей же столицы, а в центре Степанакерта сжигают горы дырявых автопокрышек и прочего мусора, чтоб они дымили неделями. Так что истина пробивается, в том числе и о наемниках среди армянских боевиков. О последних — двух парнях (Алик Кан и Володя), дезертировавших из воинской части в Грузии, прочитал в номере парижской «Русской мысли», напоенной не просто звериной ненавистью к Союзу (может быть, простительной некоторым авторам, да и высокооплачиваемой), а — стремлением вселить ненависть друг к другу на чужой для них российской земле и всех без исключения перессорить: православных и мусульман, азербайджанцев и русских, гражданских и военных, реалистов с авангардистами, русскую церковь с зарубежными пастырями и т. д. и т. п. Мир в наших краях для них неприемлем. Вражду нужно сеять и в стане побежденных, безжалостно и нагло. В каждом номере «Русской мысли» — статьи или интервью деятелей «КриК»-а: они вездесущи. От дурмана этой информационной белены становится не просто тошно, — душу обуревает тлен. Дурно пахнущие лживые слова мертвы и отравляют нас подобно трупному яду. Елена Боннэр хриплым голосом опровергает число жертв в Ходжалы: их, мол, какие-то десятки, а не сотни и тысячи. И ей верят, вдове Андрея Дмитриевича Сахарова, правозащитника, так и не вступившегося за несчастных месхетинцев, репрессированных в самом апофеозе перестройки, зато грудью вставшего на сторону Затикяна, Степаняна и Багдасаряна, террористов партии «Новая Армения», организовавших взрыв в московском метро в январе 1977 года, в результате которого погибли десятки невинных людей. Откуда такая избирательность Нобелевского лауреата?».
Но об этом — речь впереди.
Пока же уместно привести еще одно свидетельство «Московских новостей» в номере от 15 марта 1992 года об участии армянских террористов из зарубежья в карабахских событиях. На вопрос: «Так есть ли в Армении террористы армянской диаспоры» корреспондент «МН» Иосиф Вердинян отвечает кратко: «Есть» и приводит обширные воинственные заявления своего собеседника 34-летнего Вазгена Сисляна, приехавшего два года назад из Ливана туристом. Засвеченный на дерзких акциях в парижском квартале Осман (сентябрь 1991 года) при захвате 60 заложников и в Будапеште (декабрь 1991 года) при покушении на турецкого посла Бедреддина Тунабаша, этот боец АСАЛА («Армянская тайная освободительная армия») свое национальное достоинство защищает теперь, убивая двухдневных детей в Ходжалах. Почему бы и нет? «Закон на стороне силы», утверждает Вазген Сислян и его российские покровители из «КриК»-а. Неужели неведома нашим интеллектуалам простейшая истина, гласящая, что кесарю — кесарево, а слесарю — слесарево, и что профессиональный убийца и насильник, промышляющий на заложниках (одна голова — канистра бензина), детях и женщинах, национальность свою и достоинство давно потерял.
В одном из сел пограничного с Азербайджаном Шамшадинского района, по свидетельству журналиста Ю. Аракеляна, в 70-х годах был воздвигнут памятник в честь М. Алиева, М. Мамедова, С. Шакибекова и других коммунаров, которые в 1920 году пришли на помощь осажденным армянам, доставляли керосин, хлеб, зерно. Под азербайджанскими фамилиями резец армянского мастера высек мудрую строку: «
Сегодня тот родник-памятник уничтожен, расстреляны и хлеб, и соль.
Как мы дошли до этого? Давайте вспомним.
Ноябрь 1987 года: Горбачев, Бжезинский, Аганбегян и Пьер Дюмон
На исходе одна тысяча девятьсот восемьдесят седьмого года от Рождества Христова заинтересованные наблюдатели на Западе и у нас самолично, без привычных пересудов убедились в том, что верхушечная перестройка в СССР захлебывается в словесной шелухе. Кремлевский переворот под видом личного бунта Бориса Ельцина на октябрьском пленуме ЦК потерпел фиаско по причине явной импровизации и торопливости «академиков-атлантистов» из Политбюро во главе с Александром Яковлевым.
И дата, заметим, приближалась весьма круглая: 70-летие первого в XX веке передела мира по Брестскому договору (февраль-март 1918 года) с одновременным распадом четырех тогдашних империй — Российской, Османской. Германской и Австро-Венгерской. Предпринятая Гитлером попытка возрождения Третьего рейха кончилась разделом Германии и геополитическим господством на просторах Евразии новой Российской империи, переименованной в 1922 году в СССР.
Диссидент на вершине советской партийной иерархии, провозгласивший демократию и гласность, действительно представлял, по более позднему признанию Джеймса Бейкера, единственный в столетии шанс для США и их союзников в расчленении этой «империи зла».
Сюжет распада нащупывался с первых месяцев 1987 года и ничего нового, по сравнению со средневековыми приемами, не содержал. Ходы намечались беспроигрышные: возбуждение национальной и религиозной розни. Бывший помощник президента Картера по Национальной безопасности Збигнев Бжезинский сделал заявление группе репортеров и редакторов газеты «Вашингтон тайме», в котором предрекал:
«В последующие 20–30 лет центром национальных и этнических конфликтов в мире будет Советский Союз. Национализм там станет живой динамичной силой. Советы не смогут взять под контроль проблему своих национальностей. Их система находится перед смертельным кризисом».
Бжезинский не назвал ни территорий, ни этносов, но прогноз его оказался настолько точным, что уже через полтора года на витринах книжных магазинов появился его бестселлер: «Грандиозный провал: рождение и гибель коммунизма в XX веке». Он всегда на шаг-два опережал события, как архитектор, который представляет свое творение законченным, хотя оно еще в строительных лесах.
А Москва прощупывала адреса возможных конфликтов.
Еще в начале 1987 года «Литературная газета» опубликовала статью Игоря Беляева «Ислам», суть которой свелась к тому, что религия эта определенно враждебна и опасна для нашего государства, а мусульмане — народ коварный и вероломный. Еще шли бои в Афганистане и оттуда в цинковых гробах доставляли сыновей не только в Баку, Ашхабад, Ташкент, но и в Минск, Рязань, Ригу. Кстати, достославные исламоведы даже не попытались предотвратить гибельное вторжение наших войск в Афганистан, хоть
