ведешь себя как дерьмо. Извини, это были его слова на прощание. Пожелал нам жить счастливо. Вот и все. В это время в подъезд вошла какая-то девушка. Увидев ее, Стас заволновался, посадил меня в такси и сказал, чтобы я не переживала — ты все равно доберешься домой позже меня. Эта девушка твоя любовница?
— Слишком складная история, чтобы полностью быть правдой, — криво усмехнулся Леонид. — Единственное, у меня отпали все сомнения в том, что это было самоубийство. Узнать бы заключение судмедэкспертизы: в самом деле Стас был так безнадежен, как считал? Ведь следователь даже не упомянул, что у него был рак, а экспертиза должна была это выявить.
— Да, конечно, должна была, — с жаром заговорила Богдана, но под испепеляющим взглядом Леонида умолкла.
— Я ухожу — возможно, меня не будет несколько дней, — сухо сообщил Леонид и стал одеваться.
— Я уже в ванную воды набрала… — растерянно сказала Богдана и зло добавила: — Да, я стерва, переспала разок с твоим лучшим другом, но это было в отместку за твои постоянные любовные приключения! И если вести счет, то количество твоих похождений превосходит мои во много раз. Стас мертв, и никто нам не мешает начать новую жизнь, ведь у нас дети…
— Все, я пошел — не уверен, что у меня в ближайшие дни будет возможность даже позвонить, — произнес Леонид, собравшись и выходя в коридор.
— Ну и катись к своим шлюхам! — крикнула Богдана и громко хлопнула дверью гостиной.
Леонид вышел на улицу, остановился, не зная, куда направиться и где жить в ближайшие дни. Его решение было продиктовано не разумом, не обидой. Как ни странно, он ничего не почувствовал, узнав об измене жены и предательстве друга, словно все это касалось не его, а кого-то другого, он лишь наблюдал со стороны. Его мир, который еще несколько дней тому назад был целостным, в одно мгновение треснул и мог, не ровен час, развалиться. На перекрестке он направился к пешеходному переходу, чтобы попасть к своему автомобилю, припаркованному на противоположной стороне улицы.
Зазвонил мобильный, и Леонид увидел, что это следователь вновь хочет с ним пообщаться.
— Леонид Григорьевич, ты извини, но я малость поспешил, не знаю, что на меня нашло, — ты мне заколку верни. Пока дело не сдано в архив, я не имел права ее отдавать.
— Нет проблем — верну, но завтра, а сегодня масса неотложных дел.
— Хорошо, до завтра терпит. Я еще буду на старом месте, так что жду тебя с самого утречка. Да, ты не узнал, кому эта заколка принадлежит?
— Нет, не узнал. Времени на это не было, да и вряд ли будет. Василий Васильевич, вы акт вскрытия Стаса помните? У него не нашли никакого серьезного заболевания?
— Была у него опухоль злокачественная, но такие удаляют хирургическим путем с результатом пятьдесят на пятьдесят. Думаешь, это повлияло на его решение?
— Может быть. До завтра.
Леонид набрал номер телефона печального продавца из галереи.
— Вы уже определились с экспертом, который будет подтверждать подлинность картин?
— Да, хозяин связался с покупателем, и тот дал координаты своего эксперта. Его зовут Бхадра Потиевский. Я с ним пока еще не смог связаться…
— Шикарное сочетание имени и фамилии. Я не сомневался, что экспертом окажется именно Баха. Буду с нетерпением ждать встречи.
— Предварительно договоримся на завтра, в девять утра у нас в галерее, но я еще чуть позже уточню.
— Хорошо, до встречи.
«Круг замкнулся», — подумал Леонид и направился к своему автомобилю.
— Привет! — невысокий тощий паренек в черной майке, открывающей обозрению его незавидную фигуру, возник у него на пути. — У меня к тебе дело.
Леонид обратил внимание на его тонкие, но жилистые руки с неожиданно широкими крепкими кистями, и тут же в его памяти всплыл несчастный случай на «зеленке».
— Какое дело, Серый? — Леонид вспомнил, как звали этого паренька, невольного виновника трагедии на тренировочной стенке.
— Серым меня зовут друзья, а по паспорту я Сергей. — Он с неприкрытой насмешкой посмотрел на Леонида. — Ксана хочет тебя видеть.
— А куда она запропастилась? Я к ней два дня не могу дозвониться.
— А у вас что — любовь? — Он нагло улыбнулся, и у Леонида возникло огромное желание отвесить ему затрещину.
— Нет, у нас общие интересы, — четко выговаривая слова, произнес Леонид.
— А интересы секс подразумевают? — Парнишка язвительно хихикнул, глядя Леониду в глаза.
«Он явно напрашивается!» Леонид внутренне вскипел.
— Как тебя: Серый, Сергей?! Выкладывай, как я могу связаться с Ксаной, и проваливай — у меня нет с тобой общих тем для разговора!
— Не получится! — Парниша явно пер на рожон, и Леонид даже оглянулся, ища, куда бы зайти с наглецом, чтобы хорошенько его проучить, — не на улице же!
— Что не получится?
— Не получится «проваливать» — я должен тебя привести к ней. Она в Кассандре.
— Хорошо, пойдем. Экипировка у меня в машине. Впрочем, я туда могу и сам попасть, без твоей помощи!
— Рано еще — пойдем, когда стемнеет. А что сам найдешь туда дорогу, так не свисти — и я не с первого раза ее запомнил. А Ксана рассказывала, что ты был тогда пьяный, как свинья.
— Есть более короткая и удобная дорога.
— Свистишь!
— Да, как рак, — раз в сто лет. Если я что говорю, то это так и есть.
— Лады, пойдем твоей дорогой. Подвезешь на своем драндулете? — кивнул парниша на трехлетнюю «хонду» Леонида.
— У тебя же нет своего — придется на моем, — уколол его Леонид.
— Пока нет — но время идет и все меняется. У кого-то убывает — кому-то прибывает. Если идти твоим путем, то по светлому там спуститься можно? Никто не помешает?
Леонид вспомнил пустынный, заброшенный двор с палисадником, сиротливо стоящую четырехэтажку.
— Попробовать можно — там место довольно глухое.
— Хорошо, рискнем. Встретимся через два часа на этом же месте. Напиши Ксане записку.
— Зачем, если скоро ее увижу?
— Она чего-то опасается, трясется от страха, не уверена, что ты придешь к ней в Кассандру. Я записку отправлю раньше, с приятелем, — она просила об этом, а то еще перейдет на другое место.
— На какое другое?
— А кто его знает — под землей мест таких много.
Все это выглядело более чем странно: возможно, здесь крылся какой-то подвох и этот парнишка не все рассказал? Леонид вспомнил, что на «зеленке» Ксана не проявляла дружеских чувств к этому пареньку, а сейчас, после смерти Миши…
— Что требуется написать в записке?
— А что хочешь! Лишь бы она нас дождалась. Можешь объясниться в любви.
Леонид задумался: записка ему не навредит, если ее составить по-умному. Может, в самом деле Ксана просила написать ее, так как не особенно надеялась, что Серый выполнит ее поручение.
Леонид открыл автомобиль, достал из бардачка блокнот для заметок и набросал несколько слов: «Буду с Серым в условленном месте» — и протянул парнишке. Тот, очевидно, решил испытать его терпение, так как уточнил:
— Я же сказал, что не Серый, а Сергей.
— Мне что — записку переписать?
