— Не знаю, как там Хэммонд.
Аналитик подняла голову. Вокруг царила абсолютная тишина. Ни звука. Ни движения. Ни признака жизни.
— Хэммонд! — позвала она.
Молчание.
— Хэммонд?
Лифт спустился вниз и с мягким толчком замер. Лайм ступила в Тускло освещенный коридор без окон. Добравшись до контрольно-пропускного пункта, она показала охраннику удостоверение личности, и тот без дальнейших слов нажал кнопку.
Ворота разошлись. Она прошла мимо нескольких дверей, прежде чем нашла нужную, и постучала.
— Войдите, — ответил приглушенный голос.
Лайм открыла дверь. Хэммонд сидел на больничной койке. К руке тянулась трубка капельницы, слева, на экране кардиографа, плескались зеленые зубчатые линии. На одеяле лежала открытая книга.
— Привет, — обронил он.
Лайм подвинула к кровати стул и села.
— Как дела?
— Нормально, полагаю, — пожал плечами Хэммонд. — Читаю, но писать, похоже, не могу. И не знаю, смогу ли. — И чуть помедлив, добавил: — И как выглядит ситуация?
— Какая?
— Меня посадят?
— Против вас выдвинуто несколько обвинений, — ответила Лайм, тщательно подбирая слова. — Какой-то срок вам дадут — наверное, условный. Но обвинение в убийстве снято за отсутствием доказательств.
— Хорошо, — кивнул Хэммонд, оглядывая пустые стены. — Но сколько мне придется пробыть здесь? Под землей?
— Недолго. Именно это я пришла вам сказать. Электрокомпания сегодня закончила испытания. Насколько мне известно, все аномальные поля вокруг сети исчезли.
— А если это снова произойдет?
— Не знаю.
Лайм отвела глаза, боясь встретиться с ним взглядом.
— У вас много посетителей? — выдавила она наконец.
— Не слишком. Правда, я ждал вас.
— Зачем?
— Учитывая наше не слишком теплое расставание, я подумал, что вы, может быть, захотите извиниться, — улыбнулся Хэммонд.
Лайм изобразила ответную улыбку. Под больничным халатом Хэммонда виднелись бинты. Пуля прошла через левую сторону груди, задев легкое, но не причинив тяжких повреждений. Хэммонду повезло. Будь его органы расположены, как у обычных людей, пуля попала бы в сердце. «Situs inversus» спас ему жизнь.
Осмотревшись, Лайм вдруг заметила, что зеркало над раковиной занавешено тряпкой.
— Это вы сделали? — спросила она, показывая на зеркало.
— Да. Вы против?
— Нет, — сказала Лайм.
Сергей Лукьяненко
КРЕДО
На Измайловском снова была пробка. Мегаполис жил по законам моря: с утра — прилив, к центру с окраин, к вечеру — неизбежный отлив. Обычно Артём выезжал из дома попозже, стараясь не попасть в утренний поток, но сегодня клиенты ждали его к девяти.
На набережной машина почти встала. За полчаса Артём едва ли проехал километр, и когда удалось наконец свернуть во дворы и доехать до офиса кружным путем, распугивая старушек на скамейках и мамаш с колясками, он уже безнадежно опаздывал.
К себе, на третий этаж офисного здания, он вбежал пешком, не дожидаясь лифта. Без двадцати десять. Сам Артём не стал бы ждать такого необязательного детектива. Заглянул бы в одну из соседних дверей, тут каждый второй — сыщик.
Но клиенты ждали, не ушли. Высокая худая женщина не первой молодости, мелкий и тоже худой мужчина и мальчик лет десяти. Как часто бывает в таких случаях, пацан был толстый, ничем на родителей не похожий.
— Извините, попал в пробку, — отпирая дверь в кабинет, сказал Артём. — Ей-богу, мне очень неудобно…
— Ничего, ничего, — фальшиво сказала женщина. — Эти пробки повсюду. Мы специально выехали на час раньше, чтобы не опоздать.
Артём сморщился, но ничего не сказал. В конце концов, он был виноват сам.
— Прошу, проходите…
Обосновавшись в кресле он почувствовал себя увереннее. Все было неправильно — частный детектив должен встречать клиентов сидя в кресле, перед заваленным бумагами столом. Деловитая секретарша должна подавать кофе, а хозяин кабинета молча выслушивать лепет клиентов, иронически улыбаясь и катая во рту незажженную (из вежливости) трубку.
— Секретарша в отпуске, послезавтра выходит, — оправдываясь и презирая себя за это, сказал Артём. — Может быть, кофе?
— Было бы хорошо, — сказала женщина. — А Ванечке — колы.
— У меня нет колы, — признался Артём.
Вид у женщины был такой, будто Артём заявил, что не имеет лицензии.
— Тогда хотя бы воды.
Пришлось вставать, бегать за водой (как назло — фляга в колонке оказалась пустой), кипятить воду в чайнике… Хорошо хоть в холодильнике осталась бутылка минералки — мамаша бдительно наблюдала, какой водой собираются напоить ее толстого сынка.
К тому моменту, когда взрослые получили свой кофе, а ребенок — воду, к которой даже не притронулся, Артём ощущал себя не детективом, а кем-то средним между официантом и домработницей. Хуже всего, что и женщина теперь смотрела на него как на прислугу.
— Итак? — спросил Артём, отпив глоток кофе.
— Нам вас рекомендовали, — с огромным сомнением сказала женщина.
Артём пожал плечами с видом человека, которого рекомендуют все и всем. Как ни смешно, но это было почти правдой.
— Говорят, вы работали в МУРе… в «убойном» отделе, — последние слова женщина произнесла с
