Орфей в аду

И каждый храбро делает как хочет
Скелет идет и принимает душ
Потом[13] в кинематографе хохочет

Война и мир*

П.Х.

Чему обязан я; пред Вами я.
Ваш дивный гнев мя да ударит древо.
Вы чисты́, как Скандинавия.
Хоть девушка, не евушка, но ева.

Я вам покаюсь, ах, я вам пока.
Нас не разлу́чит пароход колесный.
Или́ шлагбаума длинная рука
Нас схватит, нас подхватит бесполезно.

Чисты́ вы, как столовое вино,
Как кость слоновая, тверды́ и неподдельны.
Легки, как сновидение одно.
Блистательны: так полюс блещет цельный.

Страда́ю, да́ я, снежной слепотой,
Трахомой нежной, хоть мы и знакомы.
Возьмите жизни неразменный золотой,
Фальшивый золотой, щит невесомый.

Хоть не пристал жене любви булат.
И мужу сечи счастия халат.

«Как плавает в реке прозрачный дом…»*

Как плавает в реке прозрачный дом
Но мы не беспокоимся об том

И белый белый не бросаем круг
Хоть он кричит как недовольный друг

Как негер на летательной машине
Как пушка на блистательной вершине

Доволен я и несомненно волен
Любить и жить и даже умирать
Не так <как> человек который болен
Иль тот кто со другими вместе рать

Преважно молчалив самоубивец
Напыщен синий будто бюрократ
Сидит в крови как во пруду ленивец
В воде ныряет дольше нас в сто крат

Преважно выезжает под веночком
В прохладном морге возлежит подлец
Не отвечая сыновьям и дочкам
Форсит как сиг на праздничном столе

Мол вы подшейте к делу ливольверт
И белый недорезанный конверт

А я не беспокоюсь я о том
Я плаваю в реке прозрачный дом

Я негер я лечу на ероплане
Со мною пушка говорит в тумане

Как лучший друг слегка ворчливый вдруг
Как белый белый симпатичный круг.

1925