И хватит ныть, и хватит нюнить. Раньше времена были хорошие, а теперь совершенно лучше стали. Ибо на месте ничего не стоит, все движется, движется, уходит в вечность, идет за горизонт. Все движется, лишь ты один стоишь. Стоишь, повесивши голову, и гадаешь, есть ли что еще вокруг тебя или ты уже совсем остался один.
ТЫ (вспоминая). Не слишком ли вы на мне сэкономили?
ГОЛОС СВЕРХУ (грубо). Не слишком! Не боись!
ТЫ (устало и печально). Да я и не боюсь особенно-то... (Спохватившись, затягиваешь.) Подлец я, подлец!.. Подлец я, подлец!.. А все остальные граждане Страны Советов - хорошие...
ГОЛОС СВЕРХУ (удовлетворенно). Правильно, товарищи...
Жесткая жизнь, жестокая жизнь! Хотя б чуть-чуть была помягче, подобрее... Я был бы очень рад. Я был бы настолько рад, что вы б меня б и не узнали б! Я б совсем стал другой человек, совершенно. Встретили бы вы меня и не узнали. Я вам: 'Здрасьте!', а вы меня не узнаете - такой бы я стал другой человек.
Поздно. Рассказ окончен.
КТО-ТО БЫЛ, ПРИХОДИЛ И УШЕЛ
Однажды одна кра-асивейшая дама заходила со своим мужем в троллейбус. А зашла она уже без мужа, потому что ее муж отстал от троллейбуса, оттиснутый.
И кричал издали. Но дама, не чуя этого факта, решительно просунулась вперед и крепко уселась на латаное кожаное сиденье. Как раз впереди Андрюши-Паука, который ехал неизвестно куда и мечтал где- нибудь подбить деньжат.
Радостная, возбужденная дама, не оборачиваясь, спросила своего, как она думала, мужа, а на самом деле Андрюшу-Паука:
- У тебя медные копейки есть?
Андрюша же в ответ сначала вздрогнул, а потом и говорит:
- Да иди ты, тетка, к БабаЮ на шестой килОметр мухоморы собирать аль на хутор бабочек ловить.
Изумленная тетка, услышав незнакомый голос своего мужа, все-таки обернулась, изучила Андрюшу и страшно закричала:
- Негодяй! Хам! Апполон! Апполон!
А все-то пассажиры, никто и не знал предыстории всей этой истории. Почему и чрезвычайно удивились, что бабу кроют матом, а она взывает к древнегреческому богу красоты, покровителю муз.
Но все стало на свои места, когда баба, несколько успокоившись и всплакнув, объяснила, что Апполон - это и не бог вовсе, а ее муж, который исчез. Апполон Леопольдович Иванов, начальник производственного отдела треста 'Нефтегазоразведка'. 'И уж он бы не допустил. Он бы защитил...' Суровой мужскою рукою, потому что он от своей супруги без ума, старше ее на одиннадцать лет, хотя и настоящий мужчина.
- А больше я не вижу в салоне настоящих мужчин! - вскричала Апполониха. - Где вы, настоящие мужчины?
Как вашей слабой сестре плохо, так вы сразу и потерялись по кустам...
А троллейбус сначала шел вдоль берега, затем же поднялся высоко в гору. Природа вся находилась в состоянии полной гармонии. Осеннее солнце грело стекло. Слепила излучина реки. И белый теплоход незаметно плыл, и на островах росли деревья цвета киновари и охры. Природа находилась в гармонии. Кольца и броши опечаленной дамы сильно сияли.
- Мужчины вы, мужчины! - горько повторяла она.
Тут-то многие и покраснели для решительных действий. После чего стали хватать Андрюшу за телогрейку, желая и в троллейбусе восстановить покой, справедливость, эстетику.
- Убери руки, а то протянешь ноги! - огрызался Андрюша.
Но его все-таки выкинули. На остановке народ глядел с любопытством. Андрюша почесался спиной о бетонный столб, подумал и сообразил, что он ехал вроде не туда, куда надо, мечтая подбить деньжат. А если отправится сейчас в какую-нибудь другую сторону, то непременно там деньжат и получит. Хотя бы немного.
Он и пошел вниз под гору пешком. И вскоре обратился с мелкой просьбой о деньгах к славному человеку приятной наружности. Прося ссудить ему до лучших времен небольшую монету денег.
Однако человек ему в просимой сумме отказал. И даже' грубо отказал, и даже обругал его всякими словами, после чего бич уныло поплелся дальше
Но как превратны случаи судьбы! Ведь человек этот и был пропавший столь внезапно Апполон Леопольдович! Да, это был Апполон Леопольдович, начальник производственного отдела треста 'Нефтегазоразведка'! И совершенно напрасно думать, что он не дал денег потому, что не верил в лучшие времена. Просто он как пропал, то сразу весело огляделся и нырнул в ближайшую пивную. Но там, в пивной 'Белый лебедь', было ужасно много народу среди захарканных полов и неоткрытых пивных бочек. И при полном отсутствии знакомых начальник производственного отдела, прекрасный муж, вышел из пивного зала во зле и печали. Почему и был строг.
Что же? Встретились, поговорили, разошлись. И ничего тут нету удивительного. Что тут удивительного? 'Это- жизнь. И это нужно понять и принять', - как сказал бы один из моих знакомых, с которым я недавно окончательно разругался.
Ему купили кеды.
Китайские кеды на рифленой белой подошве с белыми резиновыми кружочками по бокам, на которых кольца, стрелки, иероглифы - торговый знак фирмы 'Два мяча'.
Он стрелой летел через весь город, прижимая покупку к груди. Он застучал засовом в деревянную дверь, и ему показалось, что прошел уже век, день и час.
Пока где-то в глубине дома не завозились и на крыльцо вышел небритый мужчина, который очень обрадовался, увидев мальчика.
- Сынок, - сказал он, - фью-у-ить.
А перед этим, незадолго до этого теплого осеннего вечера, в ихнем маленьком городке случилось нечто неожиданное, взволновавшее умы и сердца граждан: в городке появились стиляги.
'Любимым развлечением этой компании являются танцы, причем не где-нибудь в клубе или на площадке, а
на квартире, где единственным освещением является шкала радиоприемника, исторгающего дикие звуки. На столе у них водка, лук и черный хлеб. Посмотрев на них, на их брюки-дудочки, на их тарзаньи прически, под которыми нет ни одной мысли, хочется спросить: 'Откуда они?'
— Откуда они? - говорили жители.
