– Никита, у тебя сколько патронов? – спросил я.
– Семь.
– А у тебя, Злой?
– Берданку я бросил уже, – проворчал тот. – Ни черта не осталось. А в «калаше» с полрожка.
– То есть штук пятнадцать. Шрам?
– Пять. В пистолете три.
Я кивнул.
– А у меня вообще пусто.
– И сколько у нас, по-твоему, против них шансов с таким боезапасом? – спросил Пригоршня. – Против Медведя с капитаном этим…
– Шансов? Каких шансов?
– Но и у вояк наверняка патронов почти нет, – возразил старый сталкер.
– Ну так что ты предлагаешь?
– Я ж сказал! Вскакиваем, ныряем и плывем.
– Опасно слишком.
– Это тут лежать опасно, под стволами у них! За камнями за этими… Ты не боишься, что ли?
– Боюсь? – удивился я. – Да мне страшно до усрачки, и это хорошо.
– Почему?
– От страха я лучше стреляю.
Я выглянул сбоку от валуна, так, чтобы не подстрелили лежащие за насыпью.
– Почему мертвец на плоту лежит? Он, мне кажется, из лаборатории убегал – так чего не нырнул? Прыгнул бы прямо с борта… здесь плыть – двадцать секунд. Но он, видишь, плот начал клепать… и все равно не доплыл. Нет, что-то не так с этим бассейном, Злой.
– Да это ж один из тех наверняка, кого на проводах там развесили. Бюреры местные, что ли, забавлялись? Он весь колючкой истыкан на спине, отсюда вижу. Без плота боялся, наверное, что вообще плыть не сможет, обессилел от ран. Все, хватит базарить! – старик повернул ко мне красное от гнева лицо. – Плыть надо!
– Перестреляют в воде, – сказал Шрам.
– Значит, так делаем: я первый прыгаю, вы меня прикрываете. Если там кто-то голову только приподнимет – гасите его. Я доплыву, наверх залезу – вон там этот… шторм-трап по борту идет. Сверху вас прикрою. Оттуда вояки вообще как на ладони, так я их всех, может, и…
– Опасно, – сказал я. – Лучше иначе, давайте я сейчас…
Злой вдруг больно ткнул меня острым локтем в бок.
– Твою мать! Заткнись, Химик! Я здесь старший, понял?! – последние слова он буквально выплюнул мне в лицо, брызгая слюной. Щеки его были покрыты нездоровым румянцем, на подбородке выступила красноватая сыпь, веко дергалось… Он почти обезумел от близости свободы. Проживший в Долине долгое время и страстно желавший из нее вырваться, сталкер был уверен, что выход совсем близко, внутри плавучей лаборатории, и каждое лишнее мгновение, проведенное в пузыре, было для него мучительным.
– Злой, ты совсем охренел? – спросил Никита, лежащий по другую сторону, и старик рывком повернулся к нему.
– Пасть захлопни, щенок!! Так что, будете прикрывать меня или нет?!
Я пожал плечами.
– Будем, конечно. Давай, плыви.
– Приготовились тогда, – сказал он. – Ну… Со мной Черный Сталкер!
Он вскочил. Низко пригибаясь, преодолел короткое расстояние до бортика, вспрыгнул на него и упал в воду – не нырнул, чтобы не замочить «калаш», спрыгнул ногами вниз, подняв автомат над головой.
Глубина оказалась по грудь. Злой поплыл, удерживая оружие над поверхностью.
Как только он появился из-за камней, за насыпью раздался возглас, после чего возникли сразу три головы – и тут же приподнявшийся Шрам выстрелил. Один из врагов, молодой солдат, с криком выпрямился, держась за лицо, попятился и упал навзничь.
В ответ прозвучали три выстрела. Две пули ударили в камни перед нами, другая – в бортик, с которого только что спрыгнул Злой. Хотя грести сталкер мог лишь одной рукой, он плыл быстро. Серебряная вода расходилась двумя волнами, будто от носа корабля, а дальше распадалась на отдельные водяные бугры – теперь по всей поверхности рябили отблески прожекторов. Пригоршня и Шрам глядели в сторону насыпи, направив туда стволы, я же был без оружия, поэтому наблюдал за старым сталкером – а он вдруг исчез.
Глава 10
Я вздрогнул, недоуменно пялясь на воду. Злого будто что-то утянуло: он без всплеска канул в серебристой толще, уйдя вместе с автоматом.
Сталкер вынырнул опять – без оружия, истошно вопя, в метре от того места, где пропал.
