– Чего там думать? АЭС привела.
– АЭС… Нет, я имею в виду в более общем смысле.
– А, в более общем, – я обернулся к нему. – Ну, я слышал про такую теорию техно-гуманитарного баланса. Знаете о ней?
Илья Львович отпил вновь и, в свою очередь, посмотрел на меня.
– Лишь краем уха, молодой человек.
– Там ничего сложного. Есть, так сказать, технотехнологии, а есть гуманитарные. Люди создают всякие новшества – от колеса до клонирования, от Интернета до новых видов оружия. Эти технотехнологии влияют на нашу жизнь, то есть на жизнь всего человечества. С ними надо уметь управляться. И помогают их адаптировать в нашу жизнь и психологически с ними освоиться гуманитарные технологии. Ну это всякие социальные институты, новые методы обучения, НЛП, сама организация нашей науки, менеджмент, культура… Так вот, оба вида технологий должны идти нога в ногу, развиваться параллельно, а иначе черт- те что начинается. Если гуманитарные технологии опережают – получается какое-нибудь застывшее кастовое общество, вырождение. А если техника берет верх над культурой… В общем, тогда выходит то, что у нас началось в последней трети двадцатого века. Прогресс – ого-го, но сладить с ним мы не можем. Вот тогда кризис, а то и большая катастрофа.
– И при чем здесь Зона? – спросил он.
– Так она и есть этот кризис. Зона – следствие технической аварии. Управляющие гуманитарные технологии были недостаточно разработаны, при помощи них люди не смогли справиться с руководством, контролем. Вот и получилась Зона. И она расползается, с каждым выбросом больше становится, знаете вы это? На самом деле технопрогресс не остановить, все разговоры о контроле или запретах каких-то исследований – в пользу бедных, то есть оно развивается с той скоростью, с какой только и может развиваться. Вот, ну и…
Я замолчал, соображая, к чему, собственно, все это веду, и старик поддакнул:
– Да-да, юноша, продолжайте.
– Вот, но с другой стороны, гуманитарный прогресс искусственно тоже не ускорить, он развивается только так, как может развиваться, как наши мозги и взаимоотношения внутри общества позволяют ему развиваться. Ну и получается единственный выход – Зона
– То есть нечто вроде жизни после глобальной ядерной войны, хотя и без ядерной войны, а из-за распространения Зоны? – уточнил он.
– Ну да, вроде того.
– И данный процесс, появление и развитие Зоны – следствие нарушения баланса внутри человеческой цивилизации, как бы… естественный ответ природы на это нарушение, который она дала руками самих же людей, и ничего тут не поделаешь? Потому-то и не получается всю Зону заполнить войсками, разобраться с ней окончательно – само мироздание не позволяет, естественный ход вещей на нашей планете?
– Вроде того. Только это звучит так, будто мироздание или природа разумны, вроде это бог какой-то. Но на самом деле можно ли сказать, что водопад – это ответ воды на силу притяжения Земли? Так и здесь – это не сознательный «ответ природы», а бездумный естественный процесс, один из… ну… законов вселенной.
Он молчал, допивая чай. Сзади донесся негромкий хлопок, будто резинкой щелкнули по коже, и я незаметно покосился вверх. Раздалось едва слышное «ой», над коньком взлетел и упал на него лифчик. Старик перестал пить, поднял голову, прислушиваясь. Я поспешно спросил:
– Что-то лицо у вас скептическое, Илья Львович. Не нравится моя теория?
– Налейте мне еще чая, пожалуйста.
Лифчик трепетал, как белый флаг капитуляции. Пока я наливал чай, то и дело исподтишка поглядывая в сторону козырька, старик сказал:
– Таки не кажется она мне верной. Как со всем этим соотносится, к примеру, Монолит?
Я пожал плечами.
– Да есть ли он?
Над козырьком показалась всклокоченная светлая шевелюра. Раскрасневшийся Пригоршня посмотрел вниз, встретился со мной взглядом. Пользуясь тем, что старик смотрел на площадь, я покрутил пальцем у виска. Напарник развел руками, как бы говоря: я не виноват, оно само вдруг взяло и улетело, схватил лифчик и исчез.
– Ради него многие сталкеры к центру Зоны стремятся, – сказал Илья Львович.
– Ну, это ничего не доказывает.
Я взял бинокль и стал в него рассеянно смотреть, медленно водя из стороны в сторону.
И увидел три конные фигуры, появившиеся на краю поля, там, где раньше стоял трактор, исчезнувший вместе с вертолетом.
– Подъем, – сказал я. – Охотники приехали.
Глава 9
Сегодня Злой ходил без костыля. Охотники спешились, передав поводья Илье Львовичу, Марьяне и Блейку, подошли к нам, стоящим у входа в трактир. Позади седел были приторочены мешки – должно быть, там лежала подстреленная дичь.
Злой сказал:
