чуть искажавшее привычные предметы.
Они стояли в огромном овальном зале, в одном из фокусов которого возвышалась статуя двуликого крылатого бога, в другом — колонна, увенчанная голубоватым мерцающим шаром. Прозрачный потолок зала сверху был занесен песком; в одном месте, где потолок обвалился, песок образовал на полу высокий холм. В нишах по стенам круглились испещренные цветными пятнами шары, их было девять.
— Планеты! — поразился Малютин. — Смотрите!.. Это планеты, а в фокусе зала Солнце и опять этот бог…
Сейчас он был виден с головы до ног, сверкал в лучах фонарей. Он весь казался воплощением стремительного полета.
Малютин перевел световой луч на голубой шар с зелеными и желтыми пятнами.
— Вот наша Земля! — сказал он, подходя к нише и осторожно касаясь шара.
К их удивлению, шар качнулся и стал тихо поворачиваться на невидимой оси. В изображении марсиан Земля сохраняла знакомые очертания материков и океанов, но у северо-западного берега Африки, покрывая собой Канарские острова и остров Мадейру, лежал большой незнакомый остров, далеко вдаваясь в океан.
— Атлантида! — почти беззвучно проговорил Малютин. — Это Атлантида!..
Лукин взглянул на своего спутника и одним движением руки остановил вращение глобуса. Теперь два луча, сливаясь, освещали изгибы береговой линии, рельефные выступы прибрежных гор.
Да, это была легендарная Атлантида. Марсианские астрономы видели этот исчезнувший остров задолго до того, как он погрузился в океан. Земная легенда становилась действительностью на другой планете.
— Знаете, — сказал наконец Малютин, вынимая записную книжку и карандаш, — заснимем и зарисуем все это. И вы и я. Так будет вернее. Как бы мне хотелось увезти этот глобус с собой, но ведь он в два обхвата! — И, как будто обращаясь к каким-то невидимым противникам, блеснув в полумраке очками, Малютин продолжал: — Вот вам свидетельство того, что Атлантида существовала, — ее точные очертания и положение. Это — во-первых. А во-вторых, бесспорно, что более семи тысяч лет назад марсиане уже обладали совершенными астрономическими инструментами…
Лукин вслушивался в его слова, быстро набрасывая в записной книжке северо-западное побережье Африки и около него впервые увиденный остров.
— Более семи тысяч лет назад! — Тут Малютин поднял палец и выронил карандаш. — Это бесспорно… — сказал он, нагибаясь и шаря на полу около себя, но карандаша не было. Он повернулся, световой луч его фонаря, описав почти полный круг, заиграл на белых костях скелета.
— Марсианин! — воскликнули оба одновременно.
Скелет сидел, уронив голый череп на подобие низкого стола, вытянув вперед руки, на плечах его висели бурые лохмотья истлевшей одежды.
Он был совсем близко от Малютина, рядом с нишей Земли, и только из-за темноты они до сих пор его не заметили.
— Вот кто забаррикадировал дверь этого зала! — сказал Лукин. — Но зачем?
— А ведь он мало похож на скелет того марсианина, который мы только что видели, — заметил Малютин. — Он крупнее, череп меньше. Если бы мы были не на Марсе, я бы сказал, что это человеческий скелет…
— Постойте, — перебил Лукин. — Что это под ним?
Действительно, сквозь желтые ребра грудной клетки, лежавшей на столе, что-то просвечивало. Может быть, это были такие же лохмотья истлевшей одежды. Лукин осторожно коснулся скелета; он рассыпался с тихим шумом, череп, как бильярдный шар, откатился в сторону и, оскалившись, уставился в темноту пустыми глазницами. Тогда, сдвинув кости, они увидели синеватый, покрытый ржавыми пятнами, полуразвернутый свиток. Он был из такой же бумаги или ткани, как и марсианские книги, но отличался от них тем, что был написан на два столбца: справа шли уже виденные ими геометрические знаки и обрывались в самом начале, слева сплошной полосой шла мало на них похожая клинопись.
Малютин наклонился, рассматривая свиток. Лукин видел, как он неожиданно покраснел, все лицо его покрылось капельками пота, а лохматая голова все ниже и ниже склонялась над свитком.
— Что с вами? — спросил Лукин.
— Это человек! — негромко сказал Малютин, выпрямляясь и строго смотря сквозь очки на Лунина.
— Человек?
— Человек. Атлант. Начало этого манускрипта написано на двух языках — на языке атлантов и на языке марсиан, дальше — только на языке атлантов.
— Но позвольте… — недоверчиво начал Лукин и вздрогнул от неожиданности: за его спиной раздался резкий звонок радиотелефона.
Это Кедров беспокоился их долгим отсутствием. Быстро переговорив, Лукин выключил радиотелефон и снова обратился к Малютину:
— Погодите! Как это может быть? Если это, — он указал на рассыпавшийся скелет, — если это человек, то как он сюда попал?
— Не знаю. Я думаю, мы все узнаем, прочитав манускрипт.
— А откуда вам известен язык атлантов? Впрочем, постойте: вы участвовали в экспедиции, которая обнаружила ливийский папирус, он дал ключ к языку атлантов…
— Совершенно верно! — ответил Малютин, бережно разглаживая манускрипт. — Беда в том, что я давно забросил археологию и многое перезабыл. Все же полагаю, что сумею если не полностью расшифровать манускрипт, то по крайней мере понять его содержание. Во всяком случае, на Земле его переведут точно.
— Все так невероятно, необыкновенно… — еще колеблясь и не доверяя, сказал Лунин. — А впрочем, разве обыкновенно то, что мы на Марсе? Я уже не могу больше удивляться, предел удивления далеко позади… Но сколько времени вам потребуется чтобы разобрать содержание манускрипта? Он может объяснить многое…
— Трудно сказать… Вероятно, несколько дней.
— Досадно! — сказал Лукин. — Досадно! По графику мы должны вылететь завтра. С каждым часом Земля все дальше уходит от Марса. — Он взглянул на хронометр. — А теперь пора возвращаться в лагерь. Скоро будет смеркаться.
Они быстро собрались и, миновав покатый коридор, закрыли за собой дверь, засыпали вход в башню песком. До лагеря они почти бежали, унося с собой завернутые в прорезиненную ткань скелеты марсианина и атланта. Малютин прижимал к груди манускрипт, бережно заключенный в один из золотых цилиндров. Лунин, едва двинувшись в путь, включил радиотелефон и, не сбавляя шагу, заказал Кедрову ужин, описав ему в общих чертах сегодняшние находки.
Спускались сумерки. С востока и запада поднимались навстречу друг другу две маленькие багровые луны, веял острый холодок, всюду была печаль и тишина. Малютин задыхался от быстрой ходьбы и отставал, удобнее прилаживая свое снаряжение. На одной из таких остановок, обернувшись, он увидел две странные тени, быстро приближавшиеся к нему по сумеречной пустыне… Они мчались, припадая и переваливаясь, и издали показались ему похожими не то на гигантских лягушек, не то на барсуков. Он не мог понять, что это такое, но ему стало не по себе, и он окликнул ушедшего вперед Лукина.
Клубами вздымая тонкий песок, Лукин пробежал мимо него, прямо навстречу этим полулягушкам, полубарсукам. Малютин видел, как из его карманного пулемета сверкнула дугообразная молния, но еще до этого странные животные стремительно повернули и пропали за небольшим холмиком.
— Что это? — спросил он запыхавшегося Лукина. — Мне даже показалось, что у них птичьи клювы…
— Думаю, такие же звери, как и те, что растерзали наш рюкзак в машинном зале. Они покушались
