Ты черепок мне отдал этот? Силен Отдал Не черепок тебе я — но тебя Неверная узнать не хочет… Фамира (встревоженно) Слушай Иль это уж не пальцы больше, или Под пальцами не струны? Разбуди Меня, старик… Игрушек нам не надо… О, возврати мне сердце, — так не шутят… Я ничего не помню, что играл. В начале речи Фамиры сатиры поднимаются: они собрались около корифея и с любопытством слушают Фамиру, разглядывая его лиру и следя за его неудачными попытками что-нибудь сыграть.
Иль, может быть, оглох я? Нимфа, слышишь Мою игру? Играю я иль нет? Скажите же мне, люди… Слушай, сатир, Я знаю — вы искусники. Сыграй Мне что-нибудь на этой деревяшке. Силен берет из рук его кифару и играет. Сатиры аплодируют.
Га… Слышишь ты, ты слышишь ли, старик? Иль музыка под пальцами твоими? Нет, — это мышь летучая в полночь Под своды залетела и крылами, Незрячая, по мшистым стенам бьется. Вы плещете, козлята? Ха-ха-ха! Тут даже ритма нет… И это даже Не бубен — о, теперь я убежден. Что ты меня дурачишь… Не довольно ль? Бери свою и мне отдай мою… Силен продолжает играть медленно и выразительно. Фамира точно разбирает музыку или припоминает что-то. Он закрыл лицо руками.
Иль отведи дурман от сердца, сатир! (С жестом мольбы.) Я погибаю, сжалься! Музыка прекращается. Вокруг говор. Сатиры приветствуют Силена.
Отчего ж Слова так ясно слышу я… а струны?.. Где ж музыка, Силен? Силен (мягко, но серьезно) Ты не привык Еще к изменам, мальчик. Сами боги Страдают от измены. Только Ночь И День верны друг другу, да Полярной Ничто Звезды не сдвинет. Покорись Всеобщему закону. После счастья, Как после дня приходит ночь, а бог В решениях, как полюс мира, стоек. Нимфа (тихо) К чему же бог его приговорил? Силен (так же тихо) Чтоб музыки не помнил и не слышал.
