— А! Таинственно! На заключенного очень подействовало. Вот вы появились. Кто ты, друг или враг? Не бейте меня, я все скажу. Боги! Боги! Яду мне! Яду. Дайте закурить.
— Я не курю, извините.
— Тогда не скажу, где золото. Слушайте, а вы не адвокат, положенный мне по закону?
— Нет.
— Спина затекла, — пожаловался Какалов. — Ой… простите, я писаю. Как бы катетер не выскочил… Пись-пись-пись! Уа! Уа! Ну хоть выпить у вас есть?
— И выпить у меня нет.
— Тогда я сегодня не принимаю, — заявил Какалов. — Одевайтесь. Зайдите в следующую субботу. Возможно, я буду в более добром расположении.
— Какалов, на меня ей-богу не производит впечатление ваша манера себя вести. Знаете почему? Вы меня не интересуете. Меня интересует информация, могущая быть у вас, и, скорее всего, имеющаяся. Я практически уверен в этом. Я явился сюда и собираюсь с вами разговаривать, и, возможно, отнесусь к вам по-человечески, только потому того, что я надеюсь получить от вас эту информацию.
— Пошел ты на…, - сказал Збышек беспечно. — Я ничего не знаю. 'Вставай, нерушимый…' — пропел он.
— И вы откажетесь даже торговаться?
— Я тебе все сказал. 'Это есть наш последний!..'
— Заткнитесь-ка, Какалов. Не думаю, чтобы вы отказались поболтать. Хочу вас спросить: вы заметили, что мое появление совпало с окончанием второго этапа медикаментозной подготовки вас к ментобурению? Вы заметили, Какалов. Лично мне претит необходимость применять к вам подобные средства получения информации. Хотя я отнюдь не человеколюбив. Процедура груба, и я опасаюсь, что не удастся избежать нередактируемых ошибок в тонких слоях информации. А сведения, необходимые мне, наверняка находятся именно в тонких слоях. Итак, я прибыл в самый последний момент, когда еще остается возможность прервать процесс необратимого затормаживания мозга. Отказ от ментобурения — сам по себе уже достаточная цена за откровенный разговор со мной, не так ли, Какалов?
— Кто вы такой?
— Я — Генрих фон Марц, советник Президента Чандрагупты.
— Почему я должен вам верить?
— Так. Гарантии. Это хороший вопрос. Никаких. Не в моих силах доказать вам правдивость моих слов. Я совершенно голословен. Верю — не верю. Пустить вас в киберспейс, чтобы вы сами взяли доказательства, я не могу. Вы черт знает на что способны в киберспейсе. Я очень хорошо сознаю, возможно, как никто не сознает, ЧТО вы такое, Какалов. Таким образом — никаких гарантий.
— Маловато будет, — сказал Збышек. — Не сойдемся.
— А я еще ничего вам и не предлагал, Какалов.
— Ну так скажите, а то я помру от любопытства. Или катетер выскочит.
— Я предлагаю вам быструю смерть, Какалов. Помолчите… Если бы я стал сейчас расписывать, как я торжественно освобождаю вас от оков, снабжаю кораблем, транслятором, нагружаю золотом и брильянтами, — вы посчитали бы меня дураком, послали бы меня с моим враньем подальше, и легли бы под ментобур с чувством глубокого удовлетворения, глядя мучительному безумию прямо в глаза, сознавая свой воинский и гражданский долг выполненным и даже, возможно, состроив героическую мину. Вам нет места в Галактике, Какалов, вы неизбежно будете уничтожены. И я обещаю лишь то только, что я выполню
— А вы прямой человек, фон Марц, — сказал Збышек. — Аж завидно. Когда-то и я был таким.
— Да, и притом, мне некогда. Многое изменилось, Какалов. Сегодня 18 марта. Возможно, я удивлю вас сообщением, но в Галактике идет полномасштабная война, мы потеряли одну тяжелую планету на Севере, чудом отстояли Юг и Восток. Если вы, Какалов, и не резидент НК, то, в любом случае, так их разбередили своим безумный рейдом, что война очень неожиданно и неприятно перешла из вялотекущей в очень болезненную. Это уже само по себе, кстати, достаточное основание для смертной казни.
— Не удовлетворите ли вы мое любопытство относительно некоторых людей, господин фон Марц? — спросил Збышек, подумав. — У нас с вами есть время?
— Да. Несколько часов. Я солгал вам пять минут назад. У меня есть с собой спиртное, пища и сигареты. Что-то вам нужно?
— Закурить. А зачем вы наврали?
— Профессиональная привычка. Извольте вам сигарету. Сейчас я освобожу вам одну руку. Вы левша, не так ли?
Фон Марц наклонился над пультиком койки. Систему он явно знал хорошо, безошибочно точно отпустив повязки «пакета» справа. Збышек выпростал руку, взял сигарету. Фон Марц поднес зажигалку.
— Товарищ инспектор, там вы? — крикнули в мегафон от вышки. Фон Марц повернулся к вышке лицом, помахал руками, отключив, естественно, камуфляж, чтобы майор увидел его в прибор ночного видения. Майор, очевидно, и увидел, потому что вопросов больше не задавал.
— Интересующие вас люди… Хорошо. Слушайте. Дон Маллиган уничтожен, — сказал фон Марц. — Вероятно, он первый, о ком бы вы хотели слышать. Он уничтожен. Сначала ему удалось уйти со «Стратокастера», и он попытался выполнить поступивший приказ 'СТРАУС НА АСФАЛЬТЕ', но всего лишь на несколько дней ему хватило удачи. Войсковой есаул Полугай, вы с ним знакомы, настиг его и уничтожил. Хелен Ларкин, как вы, видимо, и сами давно догадались, погибла еще пятнадцатого марта. Вот по поводу Эйно Нурминена ничего не могу сказать. И тайный советник генерала Ларкин Сагат Баймурзин тоже скрылся… Что еще? Приказом Верховного Главнокомандующего ВКС Галактики, спецподразделение Аякс расформировано, уголовные дела на работников Аякс расторможены и все аяксы, во всяком случае, выпускники Жмеринской Школы, в розыске. По законам военного времени. Такова, в целом, обстановка. Вы удовлетворены?
— Более или менее… Только не врите, что Полугай остался жив.
— А зачем мне врать? Он погиб.
— А! — сказал Збышек. — И Дон погиб?
— Вам выразить соболезнования? Я не иронизирую. Я не склонен шутить по столь серьезному поводу. Я с большим уважением отношусь к вам, Какалов, и ко всем, так называемым, вашим. В частности, к Дону Маллигану, вашему партнеру и близкому другу. Жаль, что у него так глупо сложилась жизнь. Он мог стать большим музыкантом.
— Ну выразьте свои соболезнования… почему нет?
— Примите мои искренние соболезнования, господин Какалов. А теперь, что вы думаете по существу моего визита?
— Я еще думаю. Сложное предложение.
— Я не отвлекаю вас?
— Пока нет.
— Вы предпочтете размышления на фоне легкой беседы, или мне помолчать?
— Я устал молчать. Давайте потреплемся. Может, я что-то у вас выведаю, а может, вы у меня, — сказал Збышек и бросил сигарету на пол платформы. Фон Марц встал, наклонился, поднял окурок и переправил его в плевательницу рядом с креслом.
— Отлично, Какалов. Тема?
— Каким образом вы поддерживаете контакты с НК, фон Марц? Мне чрезвычайно любопытно. Я не думаю, что через Меганет. Он слишком прозрачен, даже закрытые высокими допусками пространства теоретически проникаемы для умелого удачливого хакера с низкой лояльностью. Физически? Сложно. Границы достаточно защищены… хотя… вот если НК имеют возможность выхода в риман Галактики не только через спайки… любопытная идея. Жаль, что поздно… Фон Марц, расскажите.
Фон Марц молчал.
— Мою заминку с ответом вы вправе расценить, как подтверждение вашей безумной теории, Какалов… Мой бог, только сейчас я понял принцип отбора работников для Аякс! Фантазия! У вас
