он к гостям: - Начальник отдела Данилов.
Иван Александрович пожал протянутые руки и чисто автоматически отметил, что у старшего из гостей в петлицах было два ромба старшего майора, а у второго три шпалы - капитан. Видимо, разговор предстоял серьезный. В кабинете Данилов сел на свое обычное место рядом со столом начальника. Напротив расположился старший майор, капитан уселся в кресло в темном углу. Заместитель начальника, как обычно, стоял, прислонившись к стене.
- Иван Александрович, - начальник расстегнул ворот гимнастерки, - вот товарищи из госбезопасности интересуются работой твоей группы. Ты доложи подробно.
Данилов раскрыл папку, поглядел на старшего майора. Тот сидел, прикрыв глаза рукой, но из-за нее внимательно и цепко смотрели на Данилова его чуть прищуренные глаза.
- Как докладывать: по порядку или о последнем задержании?
- По порядку, - ответил из темноты капитан.
- Так как, товарищ начальник? - Данилов обращался только к начальнику МУРа, давая понять гостям, что задавать ему вопросы они могут, а командовать в этом кабинете должен только хозяин.
Старший майор, видимо, понял это и бросил, не оборачиваясь:
- Помолчите, Королев.
Иван Александрович начал с июля, с тех далеких дней, когда был убит Грасс, потом рассказал о Харитонове и Носове. Говорил он медленно, нарочито медленно, чтобы оставить время на секундное раздумье, если зададут вопросы. Но его не перебивали, слушали внимательно, и это радовало Данилова. Раз так слушают, значит, понимают все трудности этого дела, значит, гости - люди толковые.
- У меня все, - Иван Александрович закрыл папку.
Все молчали. Данилов достал папиросу, медленно начал разминать ее.
- Так, товарищ Данилов, - капитан встал и шагнул из темноты в высвеченный лампой круг.
Только теперь Иван Александрович смог разглядеть его как следует. Гость был невысок, широкоскулое лицо изъедено оспой.
- Так, - повторил он, - фактически вы упустили Широкова.
- Если хотите, да.
- Смело отвечаете.
- А мне бояться нечего.
- Даже собственных ошибок?
- Не ошибается только тот...
- Знаю, - перебил капитан, - вы хотите сказать, кто не работает! Истина старая.
- Но верная.
- На вашем месте я бы вел себя поскромнее.
- А я на вашем месте - вежливее.
- Постойте, - вмешался в разговор старший майор. - Товарищи, мне кажется, вы взяли не ту тональность. Безусловно, товарищ Данилов совершил целый ряд ошибок. Вы со мной согласны? - старший майор повернулся к начальнику МУРа. - Ну вот, видите. Но вместе с тем Иван Александрович сказал правильно. Не ошибается тот, кто не работает. На мой взгляд, сотрудники уголовного розыска поработали за эти три месяца много и хорошо.
- Вы понимаете, Павел Николаевич, - начальник МУРа вышел из-за стола, - я, конечно, ни жаловаться, ни хвалиться не буду, но хотел бы сообщить в порядке справки: хлопот прибавилось. Нет. Я имею в виду не рост преступности. Другие у нас появились заботы, не менее важные. На сегодняшний день резко сократилась численность некоторых милицейских служб. Люди направлены в партизанские отряды, народное ополчение и истребительные батальоны...
- Из МУРа мобилизовано в действующую армию двадцать пять человек, уточнил заместитель начальника.
- В общем-то это не так уж и много, - начальник опять сел за стол, но все дело в том, что на наш аппарат возложили целый ряд новых функций. Прежде всего - патрулирование по городу и контроль за состоянием охраны на предприятиях. Это я говорю о, так сказать, постоянных обязанностях. Но, как вам известно, каждая бомбежка прибавляет нам работы.
- Что делать, всем война работы прибавила, - старший майор затянулся папиросой. - Наш сотрудник капитан Королев погорячился немного, утверждая, что группа Данилова 'фактически упустила Широкова'. Как я понял из вашего рассказа, Иван Александрович, еще сохранилась возможность в ближайшее время обезвредить его.
- Видите ли, Павел Николаевич, - Данилов говорил нарочито медленно, тщательно обдумывая каждое слово, - все зависит от того, как следует понимать эту формулировку.
- Все дело в том, что - вы и сами прекрасно видите, - вы вторглись в сферу нашей деятельности. Нет. Ни в коем случае я вас не виню. Мы, сотрудники госбезопасности, благодарны вам за помощь, но, естественно, возникает вопрос: как быть дальше?
- Павел Николаевич, - Данилов поднялся, - я понимаю, о чем вы хотите сказать. Мол, это не ваше дело...
- Товарищ Данилов, - перебил капитан, - ну что вы говорите...
- Вы уж извините меня, - Данилов сделал несколько шагов по кабинету, - все, что касается этой мрази, которую мы сегодня арестовали, это, конечно, не наша 'клиентура'. Но Широкова все-таки позвольте взять нам.
- Правильно, - поддержал Данилова начальник МУРа, - дело об убийстве художника Грасса - наше дело.
Павел Николаевич достал новую папиросу, постучал мундштуком о коробку.
- Я все понимаю, товарищи. И вы и мы - чекисты, и делаем одинаково нужное дело. Кстати, я направил вам информацию о резиденте по кличке Отец.
- Да, мы получили ее, внимательно ознакомились, проверили кое-что. У товарища Данилова есть предположение, что Широков связан с этим самым Отцом, - сказал начальник МУРа.
- Это точно? - повернулся старший майор к Данилову.
- Пока только версия, но версия прочная.
- Значит, так, - Павел Николаевич вынул из кармана авторучку. - Дело это будем вести совместно. От госбезопасности к вам подключается капитан Королев. Я думаю, что он быстро войдет в курс дела. Это первое. Второе, мы вам, естественно, поможем людьми. Создадим совместную оперативную группу. А теперь расскажите подробнее о сегодняшнем задержании.
- Докладывай, Данилов, - сказал начальник МУРа.
Иван Александрович начал с последнего допроса. Рассказал о том, что в Москву из минского разведцентра переброшен некто Носов, явка у него была в фотоателье, в котором работал Харитонов. Носов должен был связаться с группой ракетчиков, явка к ним у того же Харитонова.
- Так, - старший майор сделал какую-то пометку в записной книжке, вы нам передайте этих людей.
- Я бы просил, Павел Николаевич, забрать одного Носова.
- У вас есть соображения по второй кандидатуре?
- Есть, - Данилов закурил и начал излагать свой план.
КОСТРОВ
Его вели по узкому коридору внутренней тюрьмы. Мишка шел независимо, в такт веселому мотивчику, бившемуся в памяти: 'К ней подходит один симпатичный, кепка набок и зуб золотой...'
- Ты иди спокойно, - зло сказал конвоир, - спокойно иди. Небось не на свадьбу сейчас повезут, а в 'Таганку'.
- Скучный ты человек, начальник. 'Таганка' - все ночи полные огня...' - запел Мишка. - Это ты ее бойся, ты там не был. А я...
- Сволочь ты, - просто сказал конвоир, - люди на фронте. Руки назад, иди!
Мишка шагнул в темноту. Постепенно глаза его привыкли к ночному мраку, а память услужливо дорисовывала детали двора.
'Эх, неволя, неволя!' Он вздохнул и шагнул вперед. И сразу же за спиной раздался холодный, словно
