сопротивления — поскольку войска губернатора отказались сражаться — захватили его. Вскоре после этого, 1 августа 1689 года, сдался и сам Джозеф, а повстанцы, присвоив себе название «Вооруженной ассоциации по защите протестантской религии» (или попросту «Протестантской ассоциации»), через посредство созванного ими конвента возвестили о выдворении лорда-собственника и о своей верности монархам, поставленным у власти революцией.
Затем Ассоциация созвала сессию ассамблеи, и члены этого органа — те самые, которые в ноябре 1688 года выслушивали заверения сановника-собственника о том, что они безвластны, — теперь, в августе 1689 года, образовали временное правительство и направили Куда — бунтовщика! — в Англию для получения от монархов одобрения их действий. В 1691 году Мэриленд вышел из-под политического владычества собственника (чьи имущественные права, однако, не были ущемлены) и стал королевской колонией с губернатором, Советом и ассамблеей.
Уместно отметить, что революционное правительство Куда находилось в регулярной связи с бунтовщическим правительством в Нью-Йорке и что оба они выражали свое стремление к сотрудничеству и единству. Эта солидарность, как мы уже видели, обнаруживалась и в более ранних восстаниях и отражала растущее чувство солидарности в масштабе всех колоний.
V.Каролины и «Славная революция»
В Южной Каролине и округе Олбемарль народное волнение кипело на протяжении всей второй половины XVII столетия. Вслед за «Славной революцией» в обеих областях были предприняты попытки организовать вооруженное восстание, но и в том и в другом случае собственникам удалось сохранить свою власть еще на одно поколение. В 1719 году, после яростных столкновений с собственниками на религиозной почве и после того, как эти достопочтенные особы отменили несколько законов, принятых ассамблеей, в том числе закон, регулировавший выборы в ассамблею, — причем указанные события совпали с тяжелым экономическим кризисом, нападениями индейцев и угрозами войны с Испанией, — в Олбемарле и Южной Каролине произошли победоносные вооруженные перевороты. В 1729 году парламент утвердил выдворение собственников и образовал две самостоятельные колонии — в Северной и Южной Каролине.
Чарлз М. Эндрюс, чье монументальное исследование «Колониальный период американской истории» представляет особую ценность именно потому, что оно проливает яркий свет на факты, касающиеся данных восстаний против колониальных собственников, дал им такую оценку, с которой автор этих строк не может согласится. Вот что писал профессор Эндрюс во втором томе вышеупомянутого труда, имея в виду специально мэрилендские события:
«Было бы ошибочно вкладывать в такой протест что-то демократическое или предвосхищающее Американскую революцию, ибо борьба шла только за те права, какими пользовались англичане XVII столетия. Такая система [как система собственников], абсолютистская, мелочно-деспотическая, требовавшая от всех подчиненных ее власти безоговорочной покорности и повиновения, вызывала сопротивление просто потому, что она не обеспечивала населению Мэриленда прав свободнорожденных англичан, подобных тем, какими пользовались в ту пору подданные короля в метрополии».
Но разве борьба людей, живущих под властью системы, которая требует от них «безоговорочной покорности и повиновения», за «права свободнорожденных англичан» не является, если рассматривать ее исторически, борьбой, имеющей демократическое содержание, как бы ни были ограничены права этой категории англичан в XVII веке? И разве Американская революция не совершалась под лозунгом, требовавшим предоставления тех прав, которые имели англичане? Правда, она произошла уже в следующем столетии, а права тем временем несколько расширились; правда и то, что колонисты открыли в ходе своей революции, что им для получения прав англичан необходимо перестать быть англичанами. Но неужели нет ничего «предвосхищающего» в том факте, что колонисты, разделенные промежутком времени в 90 лет, борются за расширение своих свобод под одним и тем же лозунгом — причем речь идет о тех же самых колониях и той же самой колониальной власти?
События 1688—1689 годов в Англии содействовали делу политической и религиозной свободы в колониях. Утверждение главенства парламента в делах Англии дало опору требованиям колониальных законодательных собраний, о своем собственном главенстве в вопросах колониального управления, особенно в тех случаях, когда такое управление касалось чисто внутренних дел. Неоценимую роль для колонистов и колоссальное значение для их теоретической мысли и литературы приобрел и весь упор, который был сделан на понятии индивидуальной свободы и обобщен в термине «права англичан».
Этому стремлению к индивидуальной свободе и самоуправлению (или по крайней мере главенству колониальных законодательных собраний в чисто колониальных делах) суждено было расти по мере роста самих колоний и созревания их социальных порядков. В то же время триумф парламента в Англии вовсе не означал ослабления усилий английской буржуазии — ныне пристроившейся у кормила власти, хотя и в союзе с крупными землевладельцами — в деле подчинения колоний и использования их как средства обогащения этого класса и упрочения его власти.
Глава 6. КОЛОНИАЛЬНЫЕ ПОЛИТИЧЕСКИЕ БИТВЫ
Бурные восстания представляли, понятно, кульминационные пункты той классовой борьбы, которая составляла подлинную сущность политической жизни колоний. Чаще же всего эта подлинная сущность обнаруживалась в движениях, не носивших насильственного характера, а принимавших парламентарную, агитационную и идеологическую формы, где и когда возможность для такого выражения оказывалась налицо.
Причиной этих выступлений, как и тех, что принимали насильственные формы, являлись коренные вопросы — вопросы земельной собственности, налогообложения, денежной политики, права на участие в управлении. Они были связаны в основном со стремлениями народных масс расширить свои политические права и улучшить свои жизненные условия и с ответными репрессиями господствующих классов, направленными на подавление этих стремлений. В то же время они затрагивали колониальные взаимоотношения, так как каждый раз волна народного движения за улучшение политических и экономических условий неизбежно встречалась с последней преградой на своем пути — с властью английского правительства. Частичным исключением явились колониальные движения, ставившие своею целью освобождение от владычества собственников; такие движения, особенно после 1689 года, совпали с определенной фазой британской парламентарной политики. В данном случае речь шла о битве против феодальных и неофеодальных форм, по отношению к которым парламент также держал себя все более и более враждебно; и все-таки правда заключается в том, что английское правительство никогда не радовалось
Из бесчисленных примеров политической борьбы, развернувшейся на протяжении колониальной эпохи, можно отметить три события как особенно примечательные и воплощающие некоторые основные черты ее истории. Это «война из-за Земельного банка Массачусетса», «дело об иске священника» в Виргинии и борьба вокруг «предписаний о помощи», средоточием которой явился Массачусетс.
I. «Война из-за Земельного банка Массачусетса»
