стоял резной туалетный столик — та его сторона, которая примыкала к окну, использовалась в качестве письменного стола.
Оставшись одна, Кэри снова подошла к окну, которое распахнула Дениз Корель, продемонстрировав балкон и открывающийся с него вид. Перед ней расстилался окруженный стеной сад с апельсиновыми и инжирными деревьями, а вдали — изгиб берега, где лежала бухта, принадлежавшая отелю «Эль Гара».
Но сейчас Кэри не обращала внимания на открывшийся перед ней вид. Ее мысли устремились к событиям, которые приняли совершенно неожиданный поворот.
Еще вчера она была в Лондоне. Сегодня — шикарный отель в северной части Марокко, наниматель, который, как она была абсолютно уверена, окажется настоящим деспотом, и работа, доставшаяся ей только потому, что Розали сбежала.
Было безумием сказать «да» этому человеку, позволить ему убедить ее, что Розали, только что вышедшая замуж и испытывавшая угрызения совести, не захочет видеть свою сестру! Наверняка Розали хотела бы ее увидеть! Так всегда бывало, когда она оказывалась в затруднительном положении. Достаточно только вспомнить, как Розали бросилась искать поддержки, написав то письмо, которое ожидало ее в лондонской квартире! «И вспомни, — шептал какой-то сомневающийся голосок, который Кэри очень хотелось бы не слышать, — вспомни еще, как Розали от тебя улизнула! Умоляла помочь, потом связала тебе руки, прежде чем ты смогла что-нибудь сделать. Возможно, она даже это запланировала, когда писала письмо. Кто знает...»
Скепсис, зароненный Рэндалом Квестом, не давал Кэри покоя. Неужели он действительно прав и сейчас она не нужна Розали? А если поспешит на Ивису, полная осуждения, которого не сможет скрыть, их отношения могут испортиться навсегда. Кэри не хотелось бы так думать, но она ни в чем не была уверена.
В дверь постучали, и Кэри обернулась.
Вошедший посыльный принес запечатанный конверт. Поблагодарив мальчишку, она вскрыла письмо. Внутри оказалось две карточки. На одной из них было написано: «Я вам обещал дать адрес вашей сестры и номер телефона, так что позвоните дежурному администратору и попросите заказать разговор». Вместо подписи стояли инициалы — Р.К. На другой карточке был телефонный номер и адрес: «Ла-Каса-Альмендра, С-Антонио, Ивиса». Кэри подошла с обеими карточками к письменному столу, на котором стоял телефон. Надо решить, что она скажет, когда их соединят. Во-первых, надо не забыть попросить сеньору Квест, а не мисс Розали Донн, а потом сказать... Что? Кэри неохотно пододвинула поближе к себе телефонный аппарат, но не успела снять трубку, как внезапный порыв теплого ветерка, прилетевшего через раскрытое окно, приподнял бумагу, которой был выложен полуоткрытый ящичек стола... Приподнял, а потом снова дал ему опуститься на место, но Кэри успела заметить под ним листок писчей бумаги, наполовину исписанный рукой Розали.
Кэри вытащила листок, увидела, что письмо обрывается на полуслове, перевернула его и обнаружила, что другая сторона полностью исписана и начинается словами: «Милая Кэри...»
Число не было проставлено, но, к своему облегчению, Кэри поняла, что первое письмо Розали было честной мольбой о помощи, отправленной до того, как они с Мартином решились на побег. «Ну что ж, это хоть что-то», — подумала Кэри, хотя недописанное письмо с незаконченными предложениями, полными подчеркнутых слов, ее мало утешило. Это письмо так и не было послано в Лондон.
Они просто больше так не могут, писала Розали. Мартин чувствует себя несчастным, и она — тоже. Ей не следовало делать то, что она сделала, чтобы быть рядом с ним. Но она ничуть не жалеет, как бы Кэри ее ни винила. Потому что она нужна Мартину, а Мартин нужен ей. Он никогда не хотел быть управляющим этим гадким отелем, он всегда хотел быть художником, и Рэндал это прекрасно знал. Ведь все важные решения принимает здесь Рэндал. И вообще со своими служащими Рэндал Квест просто тиран, не больше и не меньше. А что до этой полуфранцуженки по имени Дениз Корель, которая чересчур важничает и воображает, что на нее приятно смотреть, то это просто невыносимо!
Совершенно очевидно, что она любимица Рэндала. Но как он ею командует и прямо-таки бесится, если она хоть раз взглянет на какого-нибудь мужчину! И вообще, по мнению Розали, хоть она и делает вид, что недовольна его властностью, на самом деле Дениз ею наслаждается. По правде говоря, Мартин считает, что она сильно надеется стать очаровательной юной женушкой Рэндала. Конечно, ей еще нет восемнадцати и она вдвое моложе Рэндала... Ну, может, это... Кажется, это принято называть любовь-ненависть?
И вообще Мартин больше не намерен повиноваться Рэндалу. Все уже спланировано. Сначала Танжер, где они поженятся по специальному разрешению, потом — Ивиса, где Мартин сможет писать, и они будут жить на скромные проценты, которые он получает с наследства крестного отца, пока не найдут работу. Они будут работать, и Мартин получит известность как художник. А он, конечно, ее получит.
«Только вот что, милая Кэри, — написала в конце письма Розали, — пожалуйста, предоставь все мне. Это — первое серьезное решение, которое я принимаю... сама... без твоей помощи, поддержки, сочувствия, если мне придется плохо. На этот раз я должна все делать сама. Так что если я пошлю тебе наш постоянный адрес, когда он у нас будет, пожалуйста, обещай не приезжать за мной, не вме...»
Вот и все. Ее или прервали, или она засомневалась, разумно ли отправлять такое письмо, — и Розали его оставила, спрятала и забыла о нем. Но в нем было написано много такого, что до глубины души встревожило Кэри. Очень много...
Например, то, что Розали охарактеризовала Рэндала Квеста как тирана. Собственное краткое столкновение с ним убедило Кэри в том, что он человек целеустремленный, динамичный. Но бесцеремонный деспот?.. Неужели он действительно такой? А если это правда, то на что она себя обрекла?
Потом — критика Дениз Корель. Может, это и слишком поспешная реакция со стороны Розали, но она совпала с собственным впечатлением Кэри и с тем, как на нее отреагировала девушка. Они с самого начала были не слишком симпатичны друг другу, решила про себя Кэри, явно не более, чем Дениз и Розали. Что, конечно, объясняет ехидное отношение Розали к ситуации, сложившейся между Дениз и ее псевдоопекуном, хотя насколько эта оценка соответствует истине? Кэри задумалась, потом решительно напомнила себе, что это ее не касается.
И, наконец, эта горькая пилюля — недописанное слово «вмешиваться». Так, значит, все попытки Кэри помочь и посоветовать ей Розали воспринимала просто как вмешательство? Повзрослев и выйдя замуж, она перестала нуждаться в невидимой связи, ставившей ее в зависимость от Кэри. Раньше она никогда не отвергала помощь сестры, а теперь не нуждается в ней и говорит об этом открыто, не думая, как эти слова могут ранить...
Ничего не видя от слез, Кэри дрожащими пальцами сложила письмо, спрятала к себе в сумочку и отодвинула телефонный аппарат. Она не должна звонить Розали, так как может сказать ей много такого, о чем потом пожалеет. Когда ей удастся забыть обиду и больше не думать горько: «Если она хочет таких отношений, пусть так и будет», — только тогда она решится позвонить или написать на Ивису.
Пока у нее есть в запасе время. Даже если Розали сразу же снова написала ей, она еще несколько дней не будет ожидать ответа из Лондона.
Кэри распаковала свой чемоданчик, прикидывая, что надо будет купить, когда она наконец доберется до магазинов. Не чувствуя потребности в предписанном Рэндалом Квестом отдыхе, девушка приняла ванну, переоделась в одно из двух захваченных с собой платьев, а потом стала решать, позволительно ли ей пойти осмотреть отель. Решив, что ее долг — как можно скорее ознакомиться с тем, где что находится, она вызвала лифт, который доставил ее вниз плавно и беззвучно, ни разу даже не звякнув, так что можно было бы усомниться, есть ли в нем вообще механизм.
Войдя в вестибюль, заполненный отъезжающими и горами их багажа, Кэри свернула во внутренний холл. Он имел форму полумесяца и был устлан богатыми коврами и уставлен цветами, обрамляющими три остроконечные арки, которые выходили в огромные гостиные, расположенные за ним.
Внимательно их осмотрев, Кэри прошла дальше и оказалась в длинной оранжерее, влажный воздух которой был напоен пьянящими ароматами тропических цветов, наполняющих жардиньерки и карабкающихся вверх, к стеклянной крыше, откуда они свисали многоцветным кружевом. За оранжереей находились широкая терраса с площадкой, вымощенной камнями неровной формы, и плавательный бассейн. Другие помещения первого этажа — бары и столовая — выходили в сад по другую сторону здания.
Ну что ж, основные апартаменты, видимо, расположены на первом этаже мезонина, а менее внушительные, включая и ее собственную комнату, — на втором. Кухня и подсобные помещения должны
