Председатель спровадил наконец женщину и, обращаясь к Вертилину, весело сказал:
– Дотошная баба! На пяти сидела, семерых вывела. Ну как, начальник, возишь?
Вертилин начал издалека. Случайно мимо завода проезжал обоз лошадей, перевезли ему несколько тысяч штук кирпича. Деньги возчики получили, сказали – из овсянниковского колхоза: он ткнулся туда, а там никакого обоза и в помине нет. Возчики дали расписку на тысячу двести рублей, подписались, а печати нет. Как быть?
Он замолчал, улыбаясь и качая головой: дурацкое положение! Он ждал, что Масленников тоже улыбнется и предложит ему заверить расписку возчиков, а больше ему пока ничего и не надо.
Но Масленников не предложил заверить расписку.
– Надули тебя возчики, товарищ начальник, – смеясь, проговорил он, – надули!
– Подвели, – согласился Вертилин.
– Бывает.
– Да ведь отчитываться надо.
– Не без этого.
Они помолчали.
– Не знаю, как и быть, – осторожно произнес Вертилин и посмотрел на Масленникова.
– Да ведь, наверно, есть на такие дела специальные денежки. – Масленников подмигнул ему.
– Деньги на все есть, да ведь надо знать, кому давать.
– Это верно, – согласился председатель, – можно так напороться, что не обрадуешься.
– То-то и оно. Надо знать, с кем дело имеешь. – Вертилин многозначительно посмотрел на Масленникова.
Масленников встал, потянулся:
– Вы народ стреляный, вас на мякине не проведешь! Вон сколько машин у тебя работает, управляешься!
– Какие там машины – пара полуторок с третьей автобазы.
Масленников опять подмигнул ему:
– Эти официально, да «левых» еще десяток, а может, и два.
Вертилин махнул рукой: какие там «левые»!
– Ну-ну, – председатель засмеялся, – мы тут все знаем. Касиловские машины тебе возят, заводские тоже. Наш брат колхозник все примечает!
Вертилин вздохнул:
– Возить надо, стройка.
Он поморщился. Нехорошо, все знают! И какое им дело?!
– Слушай, Иван Карпыч, – решительно сказал он, – может, заверишь мне расписку?
– Как же я могу заверить? – Масленников широко открыл глаза. – На перевозку счет должен быть, разве расписка – это документ?
– Можно оформить счетом.
– Ну, – протянул Масленников, – это липовый счет получается!
– Что делать? Раз такой случай вышел, выручай! Я в долгу не останусь.
– Так-то оно так, – задумчиво проговорил председатель и снова сел, – да ведь возчики не мои, чужие.
– Были бы они твои, у нас бы разговора не было. Ты не думай: проверять никто не будет.
– Хорошо, – сказал Масленников, – допустим, я тебе этот счет сделаю, а завтра ты за другим придешь. Раз на «левых» возишь, значит, оформлять надо.
– И что же? – Вертилин беззаботно тряхнул головой. – Еще разок заверишь, ведь я в долгу не останусь, – снова внушительно добавил он.
– Да, – сказал Масленников, – коготок увяз – всей птичке пропасть. Нет, не дам я тебе счета, никогда не шел на это и сейчас не пойду!
– Иван Карпыч! – Вертилин развел руками. – Без ножа режешь!
– Ничего не поделаешь, не могу. Ты уж лучше этих возчиков поищи.
– Где же я их найду? – с досадой произнес Вертилин. «Вот еще, простачком прикидывается!»
– Найдешь! – уверенно сказал Масленников. – Издалека они быть не могут, значит, ближние. Тут все колхозы наперечет. Из себя-то они какие?
– Какие! Возчики как возчики, лошади как лошади!
– Я бы, конечно, определил, – сказал Масленников, – а ты человек городской, для тебя все кони на одну масть.
