Открыв дверцу, он вылез, разминая затекшие ноги и потирая шею. Потом потер одну об другую руки, чтобы восстановить кровообращение и согреться.
– Надо же. А ты не маленький.
– Мне уже говорили. А ты кто?
– Меня зовут Сэм, – ответил голос.
– Мальчик Сэм или девочка Сэм?
– Девочка Сэм. Раньше меня звали Сэмми с «и» на конце, а над «и» я всегда рисовала улыбающуюся рожицу, но потом мне это поперек горла стало – ну, просто все вокруг стали так поступать, – поэтому я бросила, и букву «и» тоже.
– Ладно, девочка Сэм. Пойди вон туда и посмотри на дорогу.
– Зачем? Ты что, убийца-маньяк?
– Нет, – сказал Тень. – Мне надо отлить и не хотелось бы делать это прилюдно.
– А-а. Понятно. Усекла. Нет проблем. Я так тебя понимаю. Не могу пописать, даже если в соседней кабинке кто-то есть. Тяжелая форма синдрома робкого мочевого пузыря.
– Поскорей, пожалуйста.
Она обошла машину, и Тень, сделав несколько шагов к полю, расстегнул ширинку и пустил долгую струю на столб заграждения.
– Ты еще здесь? – окликнул он.
– Да. У тебя, наверное, мочевой пузырь размером с озеро Эри. Наверное, империи создавались и приходили в упадок за то время, пока ты мочился. Тебя невозможно не слышать.
– Спасибо. Тебе от меня чего-нибудь нужно?
– Ну, я хотела узнать, все ли с тобой в порядке. То есть если бы ты умер или еще что, мне пришлось бы звать копов. Но стекла у машины запотели, так что я решила, он, наверное, еще жив.
– Ты местная?
– Нет. Путешествую стопом из Мэдисона.
– Это небезопасно.
– За последние три года я пять раз ходила по трассе. И до сих пор жива. А ты куда едешь?
– В Каир.
– Спасибо, – сказала она. – А я в Эль-Пасо. К тете на каникулы.
– Я не смогу довезти тебя всю дорогу туда, – сказал Тень.
– Не тот Эль-Пасо, что в Техасе, другой, который в Иллинойсе. Несколько часов езды на юг. Знаешь, где ты сейчас?
– Понятия не имею, – пожал плечами Тень. – Где-то на пятьдесят второй трассе?
– Следующий городок – Перу, – сказала Сэм. – Не тот, что в стране Перу, а тот, который в Иллинойсе. Пригнись. Дай я тебя понюхаю.
Тень покорно нагнулся, и девушка понюхала его лицо.
– О'кей. Алкоголем не пахнет. Можешь сесть за руль. Поехали.
– С чего ты решила, что я тебя подвезу?
– Потому что я – девица в беде. А ты – рыцарь, ну, в чем хочешь. В по-настоящему грязной колымаге. Ты видел, что на заднем стекле тебе написали «Помой меня!»?
Сев в машину, Тень открыл дверцу со стороны пассажира. Свет, который зажигается в машине, когда открывают дверцы, в этой не зажегся.
– Нет, не видел.
Она забралась внутрь.
– Это я написала. Когда еще было светло.
Тень завел мотор, зажег фары и стал выруливать назад на дорогу.
– Налево, – услужливо подсказала Сэм.
Тень свернул налево. Несколько минут спустя заработала печка, и машину наполнило благословенное тепло.
– Ты еще ни слова не произнес, – заявила Сэм. – Скажи что-нибудь.
– Ты человек? – спросил Тень. – Только честно-пречестно, рожденный мужчиной и женщиной, живой и дышащий человек?
– Ну конечно.
– Ладно. Просто проверял. Что ты хочешь услышать?
– Что-нибудь, что бы меня сейчас успокоило. Ну, у меня вдруг появилось такое чувство «о черт, я не в той машине».
– Ага, – отозвался он, – со мной тоже такое бывало. А что бы тебя успокоило?
– Просто скажи, что ты не беглый преступник, не убил нескольких человек и ничего такого.
Он на мгновение задумался.
– Знаешь, на самом деле, нет.
– Но ведь тебе пришлось об этом подумать, так ведь?
– Отсидел. Никогда никого не убивал.
– О!
Они въехали в маленький городок, освещенный фонарями и мигающими рождественскими гирляндами, и Тень поглядел направо. У девчонки были короткие взлохмаченные темные волосы, а личико, одновременно привлекательное и, как ему показалось, немного мужеподобное: черты его могли быть высечены из скалы. Смотрела она прямо на него.
– А за что ты попал в тюрьму?
– Покалечил пару человек. Я разозлился.
– Они того заслуживали?
Тень подумал.
– Тогда мне так казалось.
– Ты сделал это снова?
– О черт, нет. Я в тюрьме три года жизни потерял.
– М-м-м-м. В тебе есть индейская кровь?
– Понятия не имею.
– Ты просто так выглядел, вот и все.
– Извини, если разочаровал.
– Да ладно. Есть хочешь?
Тень кивнул:
– Неплохо бы.
– Тут есть отличное местечко, вон за тем щитом с гирляндами. Хорошо кормят. И недорого.
Тень свернул на стоянку. Они вышли из машины. Он решил не трудиться запирать дверцы, хотя и убрал ключи в карман, из которого достал взамен пару монет, чтобы купить газету.
– У тебя хватит денег тут пообедать? – спросил он.
– Да. – Она вздернула подбородок. – Я могу за себя заплатить.
– Знаешь что, – сказал он. – Я брошу монетку. Выпадет орел, ты за меня платишь, выпадет решка – я за тебя.
– Сперва дай мне посмотреть монету, – сказала она подозрительно. – У моего дядюшки был четвертак с двумя орлами.
Осмотрев монету, она удовлетворилась, что в той нет ничего необычного. Положив монету орлом вверх на ноготь большого пальца, Тень проделал трюк с подбрасыванием: подбросил ее так, что она как бы завертелась в воздухе – а на самом деле только качнулась, – потом поймал и, незаметно перевернув, положил на тыльную сторону левой руки.
– Решка! – радостно воскликнула она, когда он убрал с левой правую руку. – Обед за тобой.
– Да уж. Нельзя же всегда выигрывать.
Когда они заказали (Тень заказал мясной пирог, Сэм – лазанью), он полистал газету, просматривая колонки в поисках чего-нибудь о мертвецах в товарном поезде. Но ничего не было. Единственная любопытная история оказалась в передовице: городок заполонило рекордное число ворон. Местные
