равно осталась, это, брат, на всю жизнь.
Пятнадцать лет назад, когда Щелокова сделали министром сначала охраны общественного порядка, а потом МВД, Шорин заплатил крупную сумму и изъял из картотеки ГИЦ две карточки: свою и Леонида Степановича Колоскова, кличка «Леня Сретенский».
Леня Сретенский стал Ястребом и в миру проходил по туфтовым документам на имя Ястребова Леонида Михайловича.
Свою карточку Шорин торжественно сжег, в огне сгорел человек по кличке «Умный». Кличку эту он получил в Потьминском лагере за то, что давал уголовникам разумные консультации по юридическим вопросам и лихо писал для них жалобы. Там он и познакомился с молодым, но уже авторитетным налетчиком Леней Сретенским. Леня помог ему, иначе Шорина, как бывшего мента, задавила бы уголовная шпана.
Когда Сретенский освободился, Шорин пригрел его, приспособил к делу. Работать с теневиками было легко и прибыльно, а главное, риск минимальный.
С той поры в криминальных кругах появился новый авторитетный человек по кличке Ястреб. Старые уголовники, которые помнили Леню Сретенского, знали пугающие возможности Ястреба и предпочитали забыть о его прошлом.
Ястреб быстро понял всю выгоду службы у Шорина и работал на него на совесть.
— Леня, — сказал Шорин, — найди людей, пусть всю дачу вылижут, я в субботу после бани сюда компанию нужников привезу, на новоселье.
— Повар нужен?
— А как же. Хочу, чтобы он грузинский стол приготовил.
— Сделаем. — Ястреб закурил. — Кстати, Саша, а как маршал концы отдал? Болел сильно?
— Да нет. Мне его сынок рассказывал, пришел с прогулки, сел обедать. Принял сотку и умер. А зачем тебе?
— Да всякое в городе говорили…
— Значит, я поехал, — Шорин надел пиджак, — а ты на хозяйстве оставайся, чтобы дом блестел. Найди мне ребят надежных, одень их в форму…
— В какую форму?
— Конечно, лучше всего в кагэбэшную.
— Не надо, шеф. Могут просечь. Здесь же режимная зона.
— Ты прав.
— Давай мы их в вохровскую оденем, а на пояс пустые кобуры повесим для понта.
— Дело говоришь.
— Ты же советник зампреда, тебе положено.
— Ладно, я уехал. Нет, ты все-таки скажи, почему тебя смерть маршала заинтересовала?
— Ну, я же сказал: для общего развития.
— Ну-ну! — Шорин внимательно посмотрел на своего подельника и пошел к машине.
Нет, не напрасно Ястреб спрашивал о смерти маршала.
Когда-то темный московский ювелир поведал ему о необыкновенной коллекции оружия покойного маршала. Ценность ее заключалась не в раритетных клинках, а в эфесах, украшенных бриллиантами, рубинами и алмазами большой цены.
Ястреб прикинул, что, если бы наследник знал об этой коллекции, он бы выковыривал камушки и безбедно жил, а раз дачу продал, значит о папенькиных тайниках ничего не знал.
До субботы дом оставался в его распоряжении, можно было и поискать маршальские заначки. Сначала он обошел все комнаты и начал играть за покойного маршала. Куда бы он, Ястреб, спрятал от гуляки сына ценные вещи? Бойлерная, подвал и первый этаж отпадали. В них проводились ремонтные работы, толкались рабочие. Покойный — не директор магазина и оперов из БХСС не ждал. Он должен был спрятать ценности там, куда никто из семьи не мог попасть без его разрешения.
Значит, второй этаж. Ястреб осмотрел спальню. Сурово, по-походному спал военоначальник. Ничего лишнего. Кровать, тумбочка, стенной шкаф, в котором валялись старые стоптанные сапоги и висела выношенная шинель со споротыми петлицами.
Кабинет. Здесь Ястребу пришлось повозиться часа два. Он аккуратно все простукал, но ничего похожего на тайник не нашел.
Библиотека. Красивая комната. Книжные шкафы занимали три стены. Между окнами висела старая военная карта с красными стрелами и зубчатыми полудугами вражеской обороны и здоровая картина, на которой, ощетинившись штыками, бежали на врага аккуратные красноармейцы.
Ястреб внимательно осмотрел шкафы. Корешки книг были покрыты многолетней пылью, створки дверей открывались с натугой и скрипом. Видимо, маршал не очень увлекался чтением, а его сынок еще меньше.
Старый сломанный диван, два кресла из такого же материала не привлекли внимания. А вот панорама битвы за Перекоп, в которой покойный маршал командовал полком, заинтересовала Ястреба.
Трехметровый, из полированного дерева ящик стоял на четырех мощных ножках. От ящика шел электропровод. Ястреб осмотрел штепсель, воткнул его в розетку. Подошел к панораме, повернул выключатель. Старый электроприбор щелкнул, и панорама осветилась. Ястреб протер стекло и увидел один из фрагментов боя за Перекоп. Здесь было все: и серо-синяя вода Сиваша, миниатюрные окопы и доты. Бежали в атаку крошечные красноармейцы. Вернее, застыли в стремительном броске. Сработало невидимое реле, и вспыхнули красные лампочки разрывов. На стенке была прикреплена серебряная табличка, оповещавшая всех, что панораму подарили своему бывшему командиру однополчане к двадцатому юбилею штурма Перекопа.
Миниатюрный эпизод боя производил впечатление, и Ястреб обругал матерно маргинального сынка, бросившего отцовскую реликвию. Он даже не стал осматривать ящик панорамы. Тайник рядом с проводами мог сделать только сумасшедший.
Оставалась последняя комната — бильярдная. Он вошел под ее стеклянный потолок и понял — искать надо здесь. Неизвестно почему, но он почувствовал это.
В пятьдесят втором он брал квартиру одного директора магазина. Слава богу, что торгаш с семейством грел кости на Южном берегу Крыма. Наводка была точной, в квартире должно было находиться больше ста тысяч, целое состояние по тем временам.
Целый день он с подельником шмонал двухкомнатный директорский терем. Поднял половицы, стены простукал — пустой номер.
Уставший от трудов праведных, он зашел на кухню попить воды и сразу почувствовал — деньги здесь. В углу, рядом с раковиной, стоял редкий по тем временам предмет роскоши — холодильник «Газоаппарат». Они вытащили его и отвинтили заднюю стенку. На пол посыпались пачки денег. И сегодня он испытал похожее чувство. Словно чей-то голос кричал ему: «Здесь, здесь!»
Нашел он тайник через час. Замаскировал его маршал в стене, там, где находилась пирамида для бильярдных киев.
Первое, что он увидел, был знаменитый ятаган эмира бухарского, эфес которого обрамляли десять крупных рубинов и изумрудов. Ястреб читал о нем в журнале «Знание — сила», в статье о бесследно исчезнувших сокровищах, слышал рассказы много знающих старых воров. Редкая это была вещь. Огромной цены.
Ястреб выбрал пять клинков с дорогими эфесами, а остальное положил на место и закрыл тайник.
Камушки он вынет из гнездышек и сдаст кому надо, после такого навара ему играть в игрушки с Умником больше незачем.
На три жизни он себя обеспечит.
Шорин ничего об этом не знал, собираясь в баню в этот субботний день.
Он уже приготовил банный кейс, как снизу позвонил Ястреб.
— Что тебе?
— Я поднимусь, шеф, доложу.
