сомневаться, что через свою постель она пропустила не одного самца. И всем она отдавалась, как в последний раз.
– Ты такой дикий... – ласкала она его обожающим взглядом. – А я люблю дикарей... Только сейчас узнала, что люблю... Я же ни с кем еще, ни разу не взрывалась... А с тобой как на минном поле...
Интересно, всем она так говорит или через одного?
– А с Дольцевым?
За вопрос он схлопотал пощечину. Раздражение как рукой сняло.
– За что? – уже спокойно спросил он.
– За Дольцева... Ты его искал у меня дома?
– А разве он не мог быть у тебя?
– Мог. Он иногда у меня бывает... И не надо делать такие глаза! Я, как видишь, девочка взрослая...
– К тому же свободная и самостоятельная, – усмехнулся он.
– Представь себе... Я же не негодую, что у тебя есть жена...
– Тебе нравятся женатые?
– Мне нравишься ты, – покачала она головой. – И мне в принципе все равно, женат ты или нет...
– А как же моральный облик строителя коммунизма?
– Мраморный обелиск этим строителям... Да, Бурлаков, я девушка непутевая. И много чего повидала на своем веку... И с Дольцевым путалась, да, было такое...
– Зачем ты это мне говоришь?
– А чтобы сразу все точки над «i» расставить... В конце концов, чего я должна перед тобой оправдываться? Ты мне кто, муж?..
– Нет, одноклассник.
– Да, хорош одноклассник. Здравствуй и сразу в постель... Лучше бы ты меня тогда трахнул, – ошарашила его своей прямотой Антонина.
– Когда тогда?
– А когда с Матвеем дрался... Ну, в смысле, тогда не надо было. А попозже можно было, через годик- два... Может, мы вместе бы все это время были. И ты бы не сел, и я бы осталась на плаву... А-а, что было, то прошло...
– Что было-то?
– Говорю же, много чего было...
– А с кого все началось? С Дольцева?
– И во всем у тебя виноват Дольцев.
– Ты с ним еще в девятом классе гуляла...
– Кто тебе такое сказал? – встрепенулась Антонина.
– Знаю...
– Ну гуляла! Дура была, потому и гуляла...
– Ну и как он в постели!
– Дурак ты, потому и спрашиваешь... Плохо с ним было в постели. Больно... Я же девочкой тогда была. Он меня к себе домой заманил, напоил, а потом... Больно было. А потом не больно. Но все равно что-то не то... Я когда в Прилучье после института вернулась, его сразу встретила. Случайно. А может, он знал, что я вернулась... В общем, он и квартиру мне снял, и на работу хорошую устроил. Только приезжал ко мне редко. И знаешь, я была этому только рада. Противный он. Симпатичный мужик, сильный, но все равно противный...
– Потому что козел, – криво усмехнулся Игнат.
– Вот-вот, козел самый настоящий... А ты не козел. Ты хороший. Дикий, но хороший. С тобой так здорово... Ты меня не бросай, ладно? Хоть иногда заходи, хорошо? – Антонина смотрела на него чуть ли не умоляюще.
– Почему я тебя должен бросать?
– Ну я же такая распутная.
– Везет мне на распутных женщин. Может, меня к ним тянет, а? А может, и не бывает других...
– Ну как это не бывает. Но мужиков на распутных тянет, по себе знаю... А жена что, тоже распутная?
– Нет у меня жены. И не было никогда...
– Нет?! – потрясенно вытаращилась на него Антонина. – А та, твоя спутница?..
– Да это Лика, друга моего жена. Я Люське нарочно лапши на уши навешал, чтобы она ко мне не липла...
– Люська?! – развеселилась она. – Да, да, она же к тебе еще со школы липла... У тебя с ней что-то было?
– С чего ты взяла?
– Ну тебе же везет на распутных женщин.
– Так это я не о ней. В Москве у меня подруга есть. Проститутка...
– О! Нет! Я этим никогда не занималась... Но красивую жизнь любила, в этом я тебе сразу признаюсь... Любила и люблю... Ну все, теперь ты меня точно бросишь...
– Брошу. Через бедро да на спину...
– Покажешь?
Антонина повела бедрами, пальцами приласкала свою грудь. Этого хватило, чтобы к нему вернулась утраченная сила. Показ удался. Она была довольна...
– Знаешь, если ты меня бросишь, я буду бегать за тобой как собачонка, – закрывая глаза, обессиленно пробормотала Антонина.
Игнат решил, что после третьего блюда она все-таки насытилась. Но не тут-то было. Через пять минут она снова была на взводе. И что самое удивительное, он чувствовал в себе силы, чтобы идти на новый круг. Фантастика какая-то...
– А почему мы без шампанского? – оживая, спросила она.
– Точно, немного подзарядки нам бы не мешало...
Игнат поднялся, чтобы сходить в прихожую за оставленной бутылкой. Но Антонина удержала его.
– Ты просто столик возле кресла поставь. А сам иди в душ. Я сама все приготовлю...
Квартира у нее была хорошая – чистая, уютная, с претензией на комфорт. Ванная вся в кафеле, занавески, душевая стойка. Мыло импортное, ароматное. Но Игнату здесь не нравилось: здесь до него бывал Дольцев...
Антонина не объясняла, в чем конкретно состоит ее распутство. Но он все понял и так. Она училась в большом городе, свобода, соблазны. Красивые девчонки пользуются повышенным спросом у богатеньких спонсоров. Вот и вкусила она красивой жизни. Толстосумы снимали ей квартиры, катали на машинах, водили в рестораны. Само собой, ей приходилось за все это расплачиваться натурой... Может, и не было бы этого ничего, если бы ее не совратил Дольцев.
Он совратил и Марину, и Антонину. Одна из-за него, подлеца, погибла, другая пошла по рукам.
Игнат вернулся из душа. Свежий, взбодренный. Антонина в своем развратном халатике, на столике откупоренная бутылка шампанского, два наполовину наполненных фужера. Вместо клубники нарезанное на дольки яблоко.
– Бутылку зачем вскрыла? – удивленно спросил он. – Не женское это дело...
– Да что-то в горле пересохло, – виновато улыбнулась она. – А воды в чайнике нет. Я же только кипяченую воду пью...
– И шампанское, – подсказал он.
– И шампанское! – обезоруживающе веселым тоном подтвердила она.
Только все ее веселье сошло на нет, когда Игнат сел за столик.
– А ты правда не женат?
Ее голос надломленно дрогнул.
– Не женат. И весь твой с потрохами. Если я тебе, конечно, нужен...
– Нужен, – кивнула она. – Очень нужен...
