— Это не факт. К делу не подошьешь, — отмахнулся Котов.
— Посиди еще чуток, — попросил Никольский.
Нужен ему был сейчас муровец, ой как нужен! Если хоть что-то всплывет, без Котова не обойтись. Только он может помочь Никольскому людьми для проведения серьезной операции. А силами одного отделения с бандой Тарасова не справиться…
— У меня своих забот, между прочим… А я торчу как дурак, — недовольно буркнул Слава.
— Извини, но тут ничем не могу помочь. Каждый торчит, как умеет, — слегка поддел его Сергей.
Дверь открылась, и Лепилов ввел в кабинет еще одного немолодого господина, одетого столь же безукоризненно, как и первый.
— Проходите, пожалуйста, Эдуард Анатольевич, — пригласил Никольский. — Присаживайтесь.
Эдуард Анатольевич сел за стол.
Лепилов отошел к окну и устроился рядом с Котовым.
— Мне показалось, к вам заходил Анатолий Яковлевич, — заметил Эдуард Анатольевич.
— Совершенно верно, — подтвердил Никольский.
— Если не секрет, что у него взяли? — осведомился пожилой господин осторожно.
— Не секрет. То же, что и у вас. Ничего! — фыркнул Никольский.
Эдуард Анатольевич понимающе улыбнулся.
— Нет, у меня пропали кое-какие ценности, — возразил он.
— Ах, простите, вы правы. Давайте уточним. — Никольский вытащил из папки листок протокола и прочитал: — «Кофемолка, пепельница бронзовая, блок сигарет…» — он усмехнулся. — Спички оставили?
Эдуард Анатольевич закурил и пожаловался:
— Беда — не брошу никак.
— Я тоже, — кивнул Никольский.
— Видите ли, — продолжал Эдуард Анатольевич, взглянув на Лепилова, — когда ваш юный коллега составлял список, мною руководил страх. Застарелый, как эта зараза, — он глубоко затянулся. — В нашем социалистическом прошлом я считался довольно удачливым цеховиком… О чем, вероятно, вы информированы… И до сих пор не могу отвыкнуть, что богатство — не преступление. А потому первая реакция была — скрыть.
— Так что же у вас взяли? — спросил Никольский.
— Уникальную вещь, — сообщил Эдуард Анатольевич. — Кулон работы Фаберже. Пятнадцатикаратный сапфир в бриллиантовой оправе.
— Почему молчит Анатолий Яковлевич? — Никольский чуял, что взял след, поэтому говорил быстро и сбивчиво.
— Я отошел от дел, а ювелир — профессия пожизненная, — разъяснил бывший цеховик, — и на грани криминала, — добавил он для ясности.
Никольский, Котов и Лепилов вышли из отделения милиции.
— Спасибо, ребятки, удружили, — весело сказал Котов. Он не скрывал удовлетворения. — Сейчас не могу отблагодарить, но если вы меня когда-нибудь обидите, я вам это прощу.
— Смотри, как бы мы не обиделись, — предупредил Никольский.
— За что? — ухмыльнулся Котов.
— Темнишь. Скрываешь от нас что-то, — Сергей взглянул ему в глаза.
— Берегу близких мне людей! — хохотнул Котов. — Мало будете знать — не скоро состаритесь.
— Тогда катись! — Никольский сделал соответствующий жест.
Котов увял: он понял, что коллеги и впрямь могут обидеться.
— Ну, спрашивай… — вяло разрешил он Никольскому.
— Почему ты стал искателем сокровищ? — поинтересовался тот.
Слава насторожился:
— Зачем тебе?..
— Хочу помочь. Есть кое-какие предположения. — Сергей вновь воспрянул духом. Он понял: общегородская операция, которой он добивается, будет! Будет, если уже не идет!
Котов открыл дверцу своей машины.
— Ладно, — решился он. — Между нами, мальчиками… У вас три кражи на территории. А по Москве — больше десятка. Все — с одним почерком. И везде взяты раритеты.
— Круто… — качнул головой Лепилов.
— МУР — на ушах, — сказал Котов. — Генерал — впереди, на боевом коне. Лично курирует операцию… А у тебя какие предположения, говоришь?
— Насчет организатора, — закинул удочку Сергей.
— Опоздал. Установлен организатор, — заявил Слава торжествующе.
Никольский вздрогнул. Как-то сразу ему стало ясно: установленный МУРом организатор — не Тарасов, а человек, которого Тарасов либо подставляет, либо использует в качестве прикрытия. И если МУР кого и возьмет по этому делу, то опять одних сявок.
— И кто же организатор? — без энтузиазма спросил Никольский.
— Иностранка, — сообщил Котов. — Из наших бывших. Бой-баба! Наружка тремя бригадами ее водит… Чего скис?
Сергей не отозвался.
— Погода дрянь, — отозвался за него Лепилов. — Действует.
— Сочувствую, — усмехнулся Котов.
Он сел в машину, включил мотор, махнул ладошкой и укатил.
— Значит, не Тарасов?.. — разочарованно спросил Лепилов.
Никольский снова не отозвался. Лепилов с досадой вздохнул.
— Что это за иностранка?..
— Догадываюсь, — ответил наконец Никольский. — Но хотелось бы наверняка убедиться. Поглядеть хоть одним глазком.
— Можно, — заявил Миша неожиданно. — Устроим!
— Каким образом? — удивился Сергей.
— Кореш мой в наружке работает, — сказал Лепилов.
Никольский разглядывал витрину магазина. Точнее, делал вид, что разглядывает. Маскировался, ибо сейчас ему должны были показать ту самую женщину — «организатора» краж драгоценностей.
Мимо прошли Лепилов и крепкий, неброско одетый парень.
— Идет, — обронил парень. — По другой стороне.
В витрине, как в зеркале, было видно: на противоположной стороне улицы появилась Жанна. Она остановилась возле телефона-автомата, покопалась в сумочке и неожиданно направилась через дорогу прямо к Никольскому.
— Простите, жетончика не найдется? — спросила она.
Никольскому пришлось обернуться.
— Поищу, — ответил он и полез в карман.
Жанна подошла ближе.
— Где-то я уже видела ваше лицо… — сказала она, задумчиво разглядывая интересного, по ее мнению, мужчину.
— Не может быть, — возразил Никольский. — Я всегда ношу его с собой.
Женщина рассмеялась.
— Вспомнила! В ювелирной лавке. Наташка не познакомила. Змея!.. Но теперь познакомимся. Жанна.
— Сергей, — представился Никольский. — Очень приятно, — добавил он почти искренне.
Ему действительно было весьма приятно, что его предположения подтвердились. Конечно же,
