его фамилия Андреев. Андреев Виктор Васильевич. Альтист всю дорогу о чем-то его расспрашивал. Это один из тех, с которыми я сегодня ехал из аэропорта, из Домодедова.
Уже в отделении, вернувшись после осмотра платформы, Денисов на фотографиях снова увидел застывшие глаза Бухгалтера, обращенные к верхней точке на крыше нового элеватора.
— Труп молодого мужчины правильного телосложения. Веки не сомкнуты, роговицы мутноватые, — диктовал эксперт-медик, — отверстия ушей и рта свободные…
— Есть что-нибудь новое? — спросил у Денисова следователь.
— Пока ничего.
Дежурный следователь в наброшенном на плечи пальто писал, положив протокол на сложенные кубом запасные шпалы.
— В теменной области, — продолжал медик, — распространяясь в задние отделы лобной и левой височной области, пальпируется обширная гематома… — Он отстранился, чтобы не мешать работнику научно-технического отдела, перешедшему от обзорной съемки к узловой. — Записали?
Железнодорожный путь был плохо освещен и далеко отстоял от вокзала. С одной стороны его тянулась высокая асфальтированная платформа, по другую темнел забор отделения перевозки почты и пустырь, поблескивавший осколками битого стекла. Тропинкой, на которой лежал труп, пользовались в основном железнодорожники. Пролегавшая вдоль полотна, она начиналась метрах в восьмистах, на Москве-Товарной, у жилых домов; однако жители, особенно в вечернее время, предпочитали добираться электричкой или автобусом, а не шагать темной пустынной тропой.
— А если коротко подытожить? — спросил Антон Сабодаш у судебно-медицинского эксперта. — Что получается?
— Перелом свода черепа, — медик выпрямился, — обширные повреждения теменной области… Кровоизлияния во внутреннюю полость.
— Наезд транспортного средства… — следователь отставил протокол. — Но многое неясно. Как этот человек оказался здесь? Когда прибыла электричка и наши вошли в последний вагон, его уже не было. Выходит — он прошел в голову состава, а затем по платформе вернулся назад? Зачем?
— А что делали остальные трое? — спросил Денисов у Антона. — Которых доставили в отдел… Просто сидели на своих местах?
Антон затянулся дымом.
— Кажется, стояли в тамбуре. Все трое… Я не успел узнать детали. Их только привели — и сразу звонят: «Труп!..»
— Кто его обнаружил?
— Составитель поезда. Осаживали назад вагоны. Составитель двигался вдоль полотна…
— Не мог этот человек прилететь на самолете из Новосибирска! — следователь попался беспокойный. Он снова отставил протокол. — Ни из Новосибирска, ни из другого города!
— Почему? — спросил дежурный.
— Документов нет.
— Может, это он выбросил паспорт? — сказал Сабодаш. — Вместе с платком, с оберткой денежных купюр…
— А зачем? — следователь нахмурился. — Одни почему и зачем. Почему пошел не к вокзалу, а сюда, в неосвещенный конец станции? Зачем выбросил документ?
Антон кивнул:
— И носового платка в карманах нет… Его сверток!
— Может, грозила опасность, о которой мы не догадываемся… — Эксперт-криминалист уже несколько минут молча прислушивался к разговору. — А он знал. И действовал соответственно обстоятельствам… Вот ответ сразу на оба ваших вопроса.
— Не понял! — сказал следователь.
— Документ этот как бутылка, брошенная потерпевшим кораблекрушение… Сигнал о помощи.
— Почему же он не обратился к инспектору?
— Он выбросил паспорт до того, как Денисов вошел в вагон.
— А потом?
— Всякое бывает… — Для эксперта-криминалиста расследование делилось на две части: в одной он участвовал как специалист и слыл в ней докой, сведения же для второй — собственно раскрытии преступления — черпал в основном из детективной художественной литературы. — Я не берусь ответить сразу.
— Где паспорт? — спросил Денисов.
— Сейчас должны привезти, — отозвался Антон. — Интересно взглянуть на фотографию Андреева…
— Когда наши входили в вагон… Уже здесь, на вокзале… Между пассажирами не было спора, размолвки? — снова заговорил Денисов.
— Вид у них был растерянный.
— А что доложил постовой, который подсел в электричку на Москве-Товарной?
— Он, собственно, ничего не видел. Я дал ему команду находиться в тамбуре предпоследнего вагона, а по прибытии поезда помочь младшему инспектору и тем, кто с ним. До этого времени я приказал не показываться на глаза.
— Кто-то идет…
От забора отделились две темные фигуры.
— Составитель поездов. Это он обнаружил труп, — сказал Антон.
Вторым был работник отделения перевозки почты.
— Как было дело? Повторите, — обратился Сабодаш к составителю.
Высокий костлявый мужчина в оранжевом рабочем жилете поверх телогрейки переступил с ноги на ногу:
— Почтовый осаживали. Слышу, сзади упало что-то. Тяжело… Как шпала! Мне ни к чему сначала…
— Крика не было?
— Ни звука. — Составитель поправил завернувшуюся полу жилета. — Стрелку перевел, иду назад… Вижу: лежит! А перед тем электричка прошла, — он показал на темневшие у платформы, впереди, вагоны.
— И больше никого вокруг?
— Кто-то поднялся с путей на платформу. Быстро-быстро… Почти бегом. Направился в сторону вокзала.
— Примет не запомнили? — поинтересовался следователь.
— Того? На платформе? — переспросил составитель. — Нет.
— Милицию вы вызвали?
— Я. Вернее, мы вместе, — он показал на работника почты.
— Граждане пассажиры!.. — разнеслось сверху, из темноты, по всем платформам. — Если вас не встретили с поезда или вы потеряли родных и знакомых…
— Потерпевший мог от кого-то убегать, — сказал эксперт. — Он бежал и не заметил поезда… Электрички ходят бесшумно.
— А машинист? — возразил следователь. — Он доложил бы дежурному по обороту поездов!
— Представьте, что потерпевший круто свернул и попал в слепую зону под кабиной…
— Главное — быть уверенным, что его никто не подтолкнул. Знать мотивы поведения…
Денисов нагнулся над трупом. Туфли пострадавшего были на месте — удар оказался не самым сильным — электричка тормозила.
— …Встречайтесь у справочного бюро в зале номер два! — предложило радио. — Повторяю…
Денисов ощупал одежду Бухгалтера: в одном месте пола куртки оттопыривалась.
— Карманы не осматривали?
— Пока только поверхностно.
— Кажется, бумажник… Деньги! — сказал он, посмотрев. — Деньги, газета…
